– Почему ты не заночевал у него? – Вопрос полицейского вынудил вспомнить причину ночного бегства. – Или всё же заночевал?
– Я… что… Нет, ночью ушел.
– Во сколько ты ушел?
– Не помню, – ответил Костя, – был в стельку пьян. – Захотелось домой.
В их диалог ворвалась неловкая пауза. Молчание. Гробовая тишина. Решетников подозревал его. «Придётся рассказать о причине бегства из дома Балаева, какой бы постыдной она не была» – подумал Спирин. Он впервые так сильно напился.
– Поступим следующим образом… – Стас первым нарушил молчание. – Тебя опросить в любом случае нужно… Тело уже отвезли в морг. Место происшествия осматриваем. Удобно через час в отдел ко мне приехать?
– Да какие уж тут неудобства, – отрешённо ответил Костя.
Внутри него возникло дурное предчувствие. Тогда он списал это на шоковое состояние, хотя прекрасно осознавал, что дело не в этом.
«О, я давно влюблена в его голос», – вспоминались ему слова блондинки. – Просто убийственно влюблена!»
«Конечно, Дмитрий, по крайней мере, будет ещё одна, но более интересная встреча», – эти слова принадлежали Валере.
Не просто же так он вдруг вспомнил их пьяный бред. Разум выстроил логическую цепочку, а себе Костя доверял. «Парочка во всю голову отмороженная!» – окатило его шквалом возмущения. Он не мог поверить в смерть Димы. Но это правда, какой бы ужасной она не казалась. Душу его рвало на части от огорчения и хотелось найти виновного в трагедии, произошедшей с другом.
Следовало ли винить в этом кого-то, кроме самого Балаева? Несомненно. Костя ощущал себя виновным в гибели друга: ведь если бы остался у него тогда, то Дима был бы жив. Он знал это. Сейчас бы он рассказывал ему о своём кошмарном сне, а Димка угорал бы над ним и призывал к здоровому образу жизни. «А приснился бы мне кошмар, если бы ничего этого не произошло?» – засомневался Костя.
Затем он вспомнил сон: «Боже, какая мерзость!» Тело мухи было необычных размеров, – это насекомое крупнее всех мух, которых он когда-либо видел. В десятки раз уменьшенная голова друга неестественно крепилась к телу насекомого. Волосы на ней выглядели странно: и то были не волосы, а скорее мягкий ворс, – пушок, – отчего голова казалась практически лысой и блестела в комнатном свете. Череп обтянут тонкой рваной бледной кожей с безликими выпученными глазами. Хищный оскал на морде. Пасть этой твари была усыпана острыми зубами: она напоминала хитиновый панцирь из зазубрин.