– Оно конечно! Только на обчем сходе тебе наши так гуторить станут, мол, ляхи далеко, а ногаев десять туменов туточки под боком. Мы, де, в поход, а они наши станицы и разграбять, жен и детву полонять!
– Ну, что же, – молвил Андрей Алябьев, – завтра, так завтра, попытка – не пытка!
Теперь он смотрел, как три дюжины молодых бойцов с одной и столько же с другой стороны строятся стенками на льду большой реки. До другого речного берега было далековато, а потому зрители с той стороны тоже расположились на льду поблизости, чтобы лучше наблюдать все действо.
Казаки в стенках скидывали шубы и оставались в бешметах, чтобы не стеснять движений. От правобережных к кулачникам шел вразвалочку богатырской стати казак, широко, но недобро улыбаясь. В наступившей тишине на берегу был слышен скрип морозного снега под его сапогом, снега, припорошившего лед реки:
– Михайло!
– Михайло Кряж, – загомонили зрители на левом берегу, там, где стоял боярин, – Зараз станет валить наших одного за одним!
– Нет, сперва зачнет выкликать себе поединщика! А наш то Сула (судак) руку в кузне поранил!
– От то и оно, – все повернулись в сторону дюжего казачины, стоявшего среди зрителей с продетой в петле-перевязи рукой. Тот лишь виновато улыбнулся:
– Ноне святки! Мо быть к масленице заживеть, тогда вже держись Кряж!
Казаки на берегу продолжали обсуждать ситуацию, тревожиться, но не сильно:
– Кого ж тогда в поединщики?
– Да, кроме, Захарки вроде как некого!
– Молод ишо Захарка, молоко на губах ишо не обсохло, он и пяти минут супротив Кряжа не выстоить!
– Эх, ма, хоша бы выстоял, не так зазорно тогда будеть!
Зрители дышали махоркой, луком и подсолнечным маслом семечек. Воевода стоял в казачьей толпе один. Слуг в этот поход он не взял намеренно, чтобы не кичиться перед донцами знатностью. В пути его сопровождали лишь полсотни стрельцов для охраны, которые сейчас стояли стами метрами левее, перемешавшись с местными зрителями и уже распив с ними дружескую чарку за знакомство.
Некая мысль заставила боярина поднять вверх брови. В свои 38 лет он, как ни странно, для человека его звания, был опытным кулачным бойцом. Обладая силой, ловкостью и отвагой, многократно участвовал в кулачных боях, где не было званий, а все равны! Что поделать – был такой грех у воеводы, любил подраться на кулачки!