– Чуть выше по склону – тёплый источник, – отозвалась она, пропуская его замечание мимо ушей. – Можешь утолить в нём жажду. Умыться, если пожелаешь. Вода здесь лечебная.
– Не желаешь мне говорить, – протянул Благота, выпрямляясь и утирая ладонь об одежду. – Воля твоя, господица Смильяна. Кто я такой, чтобы настаивать?
– Сперва заверши свою историю.
Благота утомлённо выдохнул.
– Можно я осмотрюсь?
Смильяна промолчала. Благота осторожно подошёл к церкви, оглядывая поросший фасад. Надпись над входом – дата строительства. Совсем новая. Не прошло и полвека. И ни единой руны, что он видел на могильных плитах.
«Церковь построена человеком, в отличие от захоронений», – предугадал Благота.
Возле круглого оконца располагался каменный барельеф.
– Походит на семейный герб, – выразился себе под нос Благота, перешагивая порог церкви.
Внутри его встретили пустой очаг и алтарь со свежими подношениями: сплетенными оберегами в виде венков из полыни, ячменными лепёшками и деревянной бутылью. Благота подошёл к алтарю, отставил осиновую палку и взял бутыль. Откупорил, поднёс к носу.
– Крестьяне очень стараются тебя задобрить, – усмехнулся Благота, возвращая полынное вино на алтарь.
Смильяна, вошедшая за ним следом, без особого любопытства проследила за его действиями.
– По ту сторону горы живут люди. Их женщины боятся, я стану похищать мужчин.
– Мужчин? Так значит, вилы всё же совокупляются с людьми?
– Если бы не совокуплялись, их бы не было.
– Хм.
Благота снял со спины дорожный мешок и поставил рядом с алтарем. Принялся расстёгивать на груди плащ.
– Тебя отвести к источнику?
– К источнику? – Благота растерянно размял затёкшие пальцы. – Ах, да. Прошу, отведи.
Они вышли из церкви. Благота вытер вспотевшие усы, шмыгнул забитым пылью носом. С готовностью посмотрел на едва заметную тропку, ведущую вверх по склону.
– Полагаю, нам предстоит подняться туда?
– Верно.
– Тогда… на чём я остановился?
Теперь Грачонок знала – всему необходима плата. Поэтому важно знать, кому и за что ты в итоге останешься должен.
Потому что так говорил Мизгирь.
Повозка стояла на краю пыльной дороги. Извозчик, высокий старик с рыхлым носом, вонял. И вонял отвратительно. Запах его пота казался на удивление сильным в предгрозовой духоте.
– Сколько я тебе должен, господин лекарь?