– Вы называете это «терять год», – говорил отец Курта, и было видно, что он уже устал от этого бесконечного спора. – Я ожидал большего благоразумия от своего сына. Иногда я задаюсь вопросом, почему мой сын ведет себя как мелкий буржуа…
Курт перебил его, холодно сказав:
– А раньше ты этого не замечал? Почему ты только сейчас задумался над этим? Раньше ты особо не интересовался мной.
Отец замолчал, он выглядел одновременно седым, старым и очень усталым, и теперь ему стало почти жаль Курта. Он встал и вышел из комнаты, и в тот вечер, как и во все последующие вечера, он больше не говорил о планах сына. Мужчина, который обычно не сдавался ни перед какими трудностями, сдался перед своими женой и сыном. И в тот момент, когда он захлопнул за собой дверь, он понял, насколько чужим стал для него мальчик и как мало связывало его с ухоженной блондинкой, которая когда-то была энергичной девушкой с грубыми кончиками пальцев, смелой и терпеливой спутницей в годы его заключения…
«С тех пор как отец заработал кучу денег, она стала просто мещанкой», – подумал Курт, и, вспомнив ее нежное, немного смуглое лицо, он почувствовал к ней что-то вроде презрительной нежности. Конечно, ей не нужно ходить на работу, и она превратила свой дом в собственный алтарь.
Но она готова на все ради меня, и если она больше не ладит с отцом, то отец тоже отчасти виноват в этом. У него в голове одни цифры… Ему семья безразлична, и его также не волнует, спит ли он на карнизе или в угольном ящике.
Рыжий дышал легко и тихо, и Курту почему-то было грустно слышать эти спокойные вздохи, он жаждал шума и движения, но в доме было слишком тихо, в комнате слишком темно. Тишина и темнота казались ему гнетущими, ему нужны были жизнь и смех, прямо сейчас ему нужно было, чтобы у него был человек, которому он мог бы рассказать о себе и о своем доме. Он мог бы проявить свою язвительность, резкость, он вообще любил преувеличивать, но ему надо было говорить, действовать, чтобы забыть о своем одиночестве; он ненавидел оставаться наедине с самим собой ночью, в слишком тихой комнате, погруженный в бессонные мысли, от которых днем отмахиватья было легче.
«По сути, ты всегда один, – подумал он, и ему стало очень жаль себя. Сотня знакомых, и ни одного настоящего друга, и дома вечная напряженная атмосфера: отец, женатый на своей работе, и мать, которая печатает визитные карточки, покупает красивую одежду и расстраивается, потому что жена доктора ее не приглашает в гости, и…»