Мари уже заглядывает в ящик.
– Картошка и лук? – удивлённо смотрит она на брата.
– Ну да, Адриан рассказал, что в магазине вам ничего не дали.
– И как же вам удалось всё это раздобыть? – с недоверием спрашивает тётя.
– Отец договорился с директором. Матушка, мне некогда объяснять. У него для вас есть две новости – хорошая и плохая…
– Как же отцу удалось договориться? – не отстаёт от него тётя, пока он идёт к двери.
– Он сам всё расскажет. Я и так уже наболтал лишнего.
Он быстро убегает на улицу, стуча башмаками.
– Ну, теперь нам какое-то время можно не беспокоиться, что нечего будет есть, – говорит Мари.
Встав рядом с матерью, она чистит картошку и прямо светится от радости.
Но тётя тревожится. Ей не дает покоя мысль о хорошей и плохой новости.
– А я знаю, – смеётся Мари. – Отцу будут больше платить.
– Ты сама-то в это веришь? – ворчит тётя, начиная резать лук.
От недосыпа Матильда чувствует себя разбитой и всё время зевает. Рассеянный взгляд случайно останавливается на статуэтке Девы Марии, рядом с которой теперь стоит эмалированный кувшин с букетом купыря. Такое ощущение, что статуэтка стояла здесь всегда. Прежняя жизнь кажется Матильде далёкой-далёкой. Скоро ей придётся целыми днями следить за малышами. Как это будет? Сложно представить. А ведь начнётся всё это уже завтра…
– Ну вот! Нож соскользнул! Трамвай испорчен! – Фонске готов расплакаться. – Всё потому, что здесь темно и ничего не видно.
Матильда стряхивает с себя сонливость.
– Давай, я помогу.
Она берёт у него газету из рук.
– Не волнуйся, сейчас всё исправим. Я зажгу свет? – спрашивает она у тёти, которая опять принялась причитать: вот бы плохая новость оказалась на деле не такой уж плохой.
Пока Мари зажигает керосиновую лампу, тётя ставит картошку с луком на огонь. И вот уже дом полон народу: Розали с Аделиной и Финой вернулись с улицы. У малышек раскраснелись щёки от игр, они усталые и голодные. Матильда встаёт рядом с тётей, чтобы научиться готовить кашу для малышей.
– Отец сейчас придёт, матушка, – сообщает Проспер, добежавший до дома первым.
Как есть, потный и грязный, он плюхается на стул.
– Пришлось горбатиться весь день, – с важным видом говорит он Фонске.
– А я-то думала, Кобе тебя не найти, – поддразнивает его Розали.
– От него спрячешься, пожалуй, – бурчит он.
Розали с Матильдой переглядываются.