Она тут же явилась. От постоялого двора с харчевней, в которой она прислуживает, до церкви совсем недалеко. Ей четырнадцать лет, она кутается в платок, наброшенный на плечи. Ветер нахлёстывает волосы ей на глаза. Она очень красивая, и мужчинам в радость причинять ей боль.
Оказывается, Франци не имеет никакого отношения к ключу от церкви. Вот ведь какая досада.
Поскольку на тщетные поиски затрачено уже много времени, требуется какое-то другое решение. Художник между тем подсел к Мартину на край колодца. Петух взлетел с плеча мальчика, опустился на заляпанную красками торбу художника и принялся её поклёвывать.
Может, как-то можно вышибить двери церкви, рассуждали между тем трое самых деловитых мужчин деревни. Но позволительно ли применить насилие, чтобы открыть Божий дом? Или, может, лучше выбить окно? Что из этого будет большее кощунство? Дверь или окно? Пришли к согласию в том, что насилие – это плохо, ибо к Господу Богу можно пробиться только через слово и веру, а не посредством хорошего пинка.
– Или через смерть, – вставила Франци.
«Как она отважилась?» – подумал Мартин. Уже за одно это надо всю жизнь её защищать, чтобы любоваться при этом, как она осмеливается на такие дела.
Художник засмеялся. Ему здесь нравилось. Он подмигнул Франци. Но она не такая и не подмигнула ему в ответ.
Следовало бы спросить у пастора, но в деревне не было своего священника, только приходящий, из другой деревни. Своего-то священника они в прошлом году похоронили, а нового у них с тех пор не выросло. Да и непонятно, откуда им взять нового, если до сих пор всегда был один и тот же, да так давно, что никто уже и не помнил, что возникло раньше: деревня или пастор с церковью. Вот они и пользовались пока заёмным соседним пастором. А поскольку и этот был уже не самый молодой и ему требовалось время, чтобы преодолеть расстояние между деревнями, воскресная служба начиналась у них только после обеда.
Так или иначе, надо было спросить у соседнего пастора, как справиться с допуском в Божий храм. Но кого послать спросить? На небе громоздились тяжёлые жёлтые тучи, а идти надо через поля, где нет никакого укрытия. Здесь, на горке, уже начали посверкивать молнии. Бэнг! Бэнг! Бэнг! Это может продлиться и целую ночь. А Хеннинг, Зайдель и Заттлер слишком важны для деревенской общины, чтобы рисковать их жизнью.