Халил прижал руки к горлу, пытаясь вернуть дыхание, и, присев на корточки, жадно глотал воздух.
– До Тропицкого к Карабеку-хаджи зайди. Он тебя ждет. Этого сам позже схороню.
– Ийх, – только и сумел выдавить Халил и зашелся глухим кашлем.
Грудь сдавливало. Словно через плечи на нее надели тугой железный хомут, усыпанный десятками мелких шипов. Каждый вдох давался с трудом, и Литвин, свесив с кровати голову, перехватывал воздух отрывистыми, хриплыми глотками. Приступ «легочной» начался под утро – от сырости саманного дома, запаха плесени и чертовой пыли, забившей все бронхи. Последний раз он задыхался три года назад в Москве, когда «легочная» неожиданно (а она всегда не ко времени) настигла его на конспиративной квартире анархической группы Фрадиза. Перед подготовкой к акции вся группа сидела за столом, а он, с приступом, так же лежал на кровати и, задыхаясь, пытался отговорить товарищей от завтрашней операции.
– Карлов, – Фрадиз, приподнявшись над столом, с сожалением посмотрел на задыхающегося, – вы бы лучше силы поберегли. Маша, сделайте ему еще отвара!
– Не ходите, – тяжело от нехватки воздуха произнес Карлов, – без меня не справитесь.
– Милый Карлов, – Маша протягивала ему в железной кружке отвар чабреца с медом, – вы не беспокойтесь, нервничать вам нельзя! Мы справимся. – Она перевела взгляд на вытянувшегося за столом Фрадиза, и тот утвердительно кивнул.
Не справились.
В самый ответственный момент, когда требовалось перегородить дорогу и застопорить движение генеральской кареты, все пошло не так. Фрадиз, сидевший на козлах под видом кучера, наехал полозьями с разгону на сугроб и завалил возок на бок. И вместо неожиданной (в этом и состоял план) бомбовой атаки вышла кутерьма. Из дверей возка кубарем вывалились господа-анархисты, держащие в руках так и не зажженные фитили с гремучей смесью. Охране генеральской понадобилось меньше минуты, чтоб все они оказались вдавлены лицами в грязный снег.
– Молодые все, – генерал Алтурьев удивленно разглядывал девушку-анархистку. – Сергеев, убери колено, пусть встанет.
Машу подняли, и она, спокойно глядя в глаза Алтурьеву, сказала:
– За нас отомстят!
– Кто? – в очередной раз удивился генерал. – И за что? Впрочем, вы сами, наверное, не знаете… Уезжаем, Сергеев. – Он задумчиво покачал головой и пошел к карете.