– Гражданин, остановитесь!
Корж сделал вид, что не слышит, и продолжал путь. Сзади раздалось уже громко и властно:
– Гражданин!
Пришлось остановиться.
К нему приблизились двое пареньков пятнадцати-шестнадцати лет. У одного из них в руках Корж разглядел ружье. Патруль…
– Куда идете?
– В Степаново. Ищу председателя колхоза.
– А чего ж за огородами бродите? Мало места на дороге?..
– Сбился в темноте.
– Вы что, не здешний?
– В том-то и дело, что я из города. Если интересуют более подробные сведения, могу сообщить: агроном-садовод из областного земельного управления. Приехал к Захару Иванычу по важному и срочному делу, вот и приходится плутать ночью.
Объяснение неизвестного рассеяло подозрения ребят. Погибший сад, гордость и радость колхоза, был у всех на уме в эти дни, а тут приехал агроном.
– Идемте, – сказал один из пареньков, видимо старший наряда. – Тут недалеко. Ты, Серега, походи один, я скоро, – обратился он к напарнику и повел приезжего.
Корж приостановился.
– А удобно ли беспокоить человека так поздно? Может, лучше переждать мне до утра в правлении?
– Что ж вы там на голых лавках будете спать? Идемте, ничего. Да и дядя Захар не лег еще, минут пять не больше как прошел с планерки.
Они подошли к какому-то дому. Поднялись на крыльцо, и паренек постучал в дверь. В сенях послышались грузные шаги, от которых заскрипели половицы. Густой, немного с хрипотцой голос спросил:
– Кто там?
– Это я, дядя Захар, Володька Тарасов. Тут к вам агроном из области приехал, я и привел.
Звякнул крючок, перед Коржем распахнулась дверь.
– Милости прошу. Только осторожно, тут еще ступеньки.
Корж посветил карманным фонариком, подождал, пока председатель запирал дверь, и прошел следом за ним в просторную и чистую кухню.
Солодов занимался еще делами. Семилинейная лампа горела в полную силу, на столе лежали счеты, какие-то бумаги, стояла чернильница.
– Присаживайтесь, – пригласил он гостя, продолжая стоять в какой-то выжидательной позе. Был он высок ростом и крепко сложен, и только глаза, видимо, начинали сдавать: на большом мясистом носу красовались старенькие очки в железной оправе. Смотрел он из-за стекол открыто и просто, а под густыми пушистыми усами, совсем не тронутыми сединой, казалось, таилась лукавая и вместе добродушная усмешка.
Корж предъявил ему удостоверение личности. Председатель посмотрел его и сдвинул очки на лоб.