Я увидел ее побледневшее подавленное лицо, и сердце мое словно ухнуло вниз. Было неприятно понимать, что ей нездоровится. Хотелось, чтобы она всегда чувствовала себя хорошо и улыбалась. И вновь мне подумалось: возможно, так пары и отдаляются друг от друга – парень хочет, чтобы девушка всегда была счастлива, а уставшая девушка истолковывает это как эгоизм, ведь тяжело улыбаться, когда тебе нездоровится. А он злится на себя, если не удается вернуть все на круги своя. Они начинают копить обиды… Зачем я сейчас об этом подумал?
– Привет, – сказал я, тепло улыбнувшись.
– Привет, – проговорила она осипшим голосом.
На ней было старомодное бордовое платье, с длинными рукавами до кончиков пальцев. Платье из тончайшей уже растянувшейся шерсти, кое-где скатавшееся. В нем выделялась ее узенькая талия и хрупкость. Захотелось сжать ее в объятиях, приласкать длинные непокорные локоны и поцеловать в макушку.
– Я знал, что ты заболела. – расстроенно выдохнул я.
– Нет, – удивилась девушка, но затем подумав добавила, – да, я заболела.
Странно она себя вела. Я подумал, возможно, у нее жар. Мелкие капельки пота пробивались на ее лбу, а также над верхней губой.
Эллея собралась захлопнуть дверь прямо перед моим носом без всяких церемоний, но я задержал ее носком обуви:
– Ты даже не пригласишь меня войти?
Я беспокоился за ее состояние: поникшие плечи, растрепавшиеся кудри, залегшие тени под глазами. Я должен заварить ей чай с медом, укутать в плед, постараться сделать так, чтобы она почувствовала себя лучше.
Эллея молча впустила меня в дом. Нехотя. Мне стало неловко. Словно напросился в гости. Хотя, почему словно? Я самым наглым образом напросился и даже не подумал о том, что, возможно, нарушаю ее личное пространство. Возможно, на данном этапе отношений в ее планы вовсе не входило принимать меня у себя в гостях. Но как бы то ни было – это был исключительный случай. И я твердо намеревался помочь девушке, даже если был сейчас в ее глазах наглецом.
Комната, убранная старой мебелью красного дерева, освещалась лишь потрескивающим камином.
Вдруг я заметил, что из полумрака меня пристально разглядывает пара крупных мерцающих нефритовых глаз. Тут я невольно остановился у самого входа в комнату.
– Это Нисса, – представила Эллея свою черную кошку.
Шерсть ее лоснилась здоровым блеском. Кошка возлежала на цветном коврике.