В следующий раз Венди обнаружился
сладко спящим на ковре в обнимку с… бархатной подушкой. За окном
царили сумерки. Сколько прошло времени?
Поднявшись с софы, ощутил ветерок,
так чудесно освежающий, и заметил колышущиеся занавески в соседней
комнате. Там располагалась спальня, стояла большая кровать под
шёлковым балдахином. Помедлив у открытых дверей, решил, что пора
уходить, пока тёмный ещё что-нибудь не придумал, но меня остановил
его оклик.
– Входи, не стой в дверях.
За занавесками у распахнутого окна
его было почти не видно, лишь силуэт на фоне темнеющего неба.
А я бы, честно говоря, лучше
ушёл.
– У вас красивый закат.
– Да, – согласился я.
– Но в Кэшнаире красивее.
Если он остановил меня, чтобы сказать
это…
– Я думал, он везде одинаков.
– На родине лучше. На родине всё
лучше, – вздохнул Эсмирато. – Но не будем об этом. Вспомнив о
Кэшнаире, я лишь хотел сказать, что традиции и обычаи нашей страны
нами свято чтятся. Мы вовсе не варвары, как считаете вы.
Варвары? Это он точно подметил.
Я встал рядом с ним у открытого окна.
Внизу, укрытый лёгким покрывалом надвигающейся ночи, раскинулся
сад. Деревья безмолвными стражами обступали озеро, вобравшее в себя
краски неба – от оттенков фиолетового до тёмно-синего.
– Она тебе нравится?
– Кто? – не понял я.
– Моя сестра.
Я замер, ошарашенный, что он
осмелился спросить напрямик.
Да кто он такой, чтобы я с ним об
этом распространялся?
– Не пойми неправильно, но я за неё
переживаю и хочу убедиться, что твои намерения не поставят под
угрозу её будущее.
Не пойми неправильно? Да я его вообще
не понимал, никак. Вряд ли Кадемония нуждается в его защите. Об
этом и сказал.
– Кадемония?! – удивился он. – Я о
Лилу-Анне.
– О… Лилу-Анне?!
– Не отпирайся. Мне всё известно. Ты
был у неё позапрошлой ночью. – В его голосе скользнула надменность,
которую он так тщательно пытался скрыть.
Я хотел возразить, но язык прилип к
нёбу.
– Лилу-Анна молода и наивна. Не
хотелось бы, чтобы ты этим воспользовался, – рассуждал он развязно,
будто речь шла о птичках, а не о… чём-то важном.
Я сжал кулаки. Да лучше я
воспользуюсь тем, что мы одни, и набью ему морду! Но сдержался.
Отец говорил: «Дай врагу выговориться, и он скажет больше, чем
собирался». Пусть болтает, что хочет. Сюда я затем и пришёл, чтобы…
А зачем я пришёл?
– Я тебя понимаю. У меня тоже есть
сестра, – прервал я Эсмирато. Какие бы мудрости не изрекал отец, а
для того, чтобы им следовать, у меня терпения не хватит. – Я уважаю
Лилу-Анну, будь уверен. И попал в её покои случайно. – Не ты ли
приложил к этому руку вместе с Кадемонией? Знать бы – зачем? –
Направлялся я вовсе не к ней, а… просто заблудился. С тобой что,
такого не бывает?