– И насчёт Лилу-Анны…
– Что ещё?
– Будь к ней внимательней. Ей
непросто в незнакомой стране, при чужом дворе. Не отходи от неё на
сегодняшнем балу, держи за руку и постарайся быть любезным.
Будто сам не знаю!
– Тебе не о чем волноваться. Она же
теперь моя невеста, разве нет? – продемонстрировал я браслет на
левой руке.
Пати задумчиво на меня посмотрела и
тепло улыбнулась.
– Да, ты прав.
***
Как и ожидалось, убранная цветами
бальная зала была наполнена гостями.
Едва мы с Лилу-Анной вошли, все
взгляды устремились на нас. Я держал ее под руку: казалось, девушка
вот-вот упадёт, шагая неуверенно, будто пробуя почву под
ногами.
Сегодня Лилу-Анна была особенно
хороша: тень ресниц падала на щёки, тронутые румянцем. В
светло-голубом воздушном платье она выглядела хрупкой, словно
фарфоровой, и я опасался, как бы и в самом деле не разбилась.
Бал открывал наш танец.
Выведя Лилу-Анну на середину залы,
обхватил ее за талию и легонько сжал ее руку, даже сквозь перчатку
чувствуя, как она дрожит.
– Рэнто лигрэ*, – произнёс
тихо, мысленно поблагодарив Пати за своевременные наставления по
тёмному языку. «Обойдёшься несколькими фразами. Эти самые главные,
запоминай». И я запомнил. (*Рэнто лигрэ – Положись на меня (перевод
с кэшн.))
Лилу-Анна вздрогнула и удивлённо на
меня взглянула.
Заиграла музыка… Мелодия
торжественного вальса.
Я закружил принцессу по мраморным
плитам, среди огней и десятков любопытных глаз, чувствуя в груди
знакомое тепло. Что за сила у этого рубенита?
На втором танце вступили другие пары,
среди них кружилась и Патриция с виконтом.
Я увёл Лилу-Анну в глубь залы,
прихватив по дороге два бокала с прохладительными напитками. Она
пила с жадностью, зажав бокал в ладонях, и смущалась моего взгляда.
Интересно, она со всеми такая робкая или только со мной?
– Нора ми?* – спросил я.
(*Всё в порядке? (перевод с кэшн.))
Принцесса кивнула, не отводя взгляда
от своих перчаток.
Итак, официальная часть пройдена,
оставалось немного потолкаться на балу и можно быть свободным. Как
я не люблю эти выходы в свет!
Меня кто-то обхватил за шею. Хотя
почему «кто-то»? Такая фамильярность присуща только одному
человеку.
– А-а, вот вы где!
– Руку убери!
Венди нехотя отцепился. Вырядился он
так, словно решил сразить наповал всю женскую половину бального
общества. Жёлтый парчовый камзол, белопенные кружева, обтягивающие
ноги штаны, туфли, затканные золотом, лента в каштановых волосах. И
сразу же принялся за Лилу-Анну, облобызал ей ручку и с жаром
заговорил на кэшнаирском... «Вы так прекрасны и удивительны, что я
не могу отвести от вас взгляда… Даже забыл, куда шёл…»