– Ты зачем его пустила?! – возмущалась на следующий день Марина, заскочив к подруге, пока Павел был на работе.
Несмотря на пенсионный возраст, он по-прежнему преподавал в своем институте, хоть и ездил туда всего пару раз в неделю.
– Он, можно сказать, бросил тебя с маленьким ребенком, сбежал от трудностей, всю жизнь прожил в свое удовольствие у мамкиной титьки, а сейчас решил повесить на тебя заботы о себе любимом. И не наглость ли это? – продолжала возмущаться подруга.
Анна вздохнула. Марина была права. Безусловно, права. Но не выгонять же его теперь! Формально Павел по-прежнему ее муж, отец ее сына, в общем, не чужой человек, и она просто обязана поддержать его в трудную минуту.
– Ничем ты ему не обязана! Разве что погубленной жизнью! Но решать в любом случае тебе.
Анна долго потом прокручивала в голове это разговор. Она ни в коем случае не считала свою жизнь погубленной. Павел просто освободил ее от своего присутствия, дал возможность жить своей жизнью, без оглядки на него. Да, ей было непросто, но она полностью сосредоточилась на сыне, растила его в любви и заботе, воспитала в нем мужчину, что едва ли было бы возможным, присутствуй в их жизни Павел. А уж если кто и погубил ее, так это ловелас по прозвищу Курагин. Это он вынудил ее навеки отключить в себе живые человеческие эмоции, запретить влюбляться, чтобы больше никогда не страдать из-за мужчин. И даже хорошо, что потом на ее пути встретился именно Павел, которому не нужны были ни страсть, ни всепоглощающая любовь, ни сама Анна.
Из глубин прошлого всплыла история ее единственной любви, которую она всячески старалась забыть. Было это на третьем курсе. Девушка влюбилась в молодого доцента с кафедры математического анализа. Щеголеватый красавец был слаб до женского пола, и практически на каждом новом потоке у него появлялась юная любовница. Но Аннушка-то этого не знала! Да и не было у нее опыта в амурных делах. Охочие до меткого словца студенты дали ему прозвище Курагин. То ли по аналогии с именем (звали его Анатолий Васильевич), то ли по неисчислимому количеству Наташ Ростовых на его счету, наивных дурочек с разбитыми сердцами. В него и в самом деле невозможно было не влюбиться. Лекции обаятельного преподавателя были искрометны и приправлены ироничными замечаниями, улыбка – обезоруживающей, а озорной блеск в его жгучих, цвета горького шоколада, глазах, казалось, никогда не исчезал. Началось все с банальной просьбы Анатолия Васильевича помочь ему составить тематическую картотеку по учебной литературе, и Анна вызвалась в числе прочих, тем более что за это был обещан зачет по одной из сложных тем. Несколько дней четыре студентки после занятий разбирали всевозможные учебники и пособия, заносили их в отдельную канцелярскую книгу, и на каждый экземпляр заводили карточку. Задерживались допоздна. Нудная работа постепенно охлаждала пыл добровольных рабынь, каковыми они себя ощущали, и к концу недели студентки отсеялись одна за другой, махнув рукой и на зачет, и на красивые глаза преподавателя. Осталась лишь Анна. И вот однажды поздним вечером, когда она уже собиралась пойти домой, Анатолий Васильевич и угостил ее чаем, разлитым в изящные фарфоровые чашки, в которые тут же добавил по ложечке коньяка. Самое время немного расслабиться. Анна не смогла отказаться. А он так интересно рассказывал ей про свою научную работу, смотрел таким томным взглядом, что уходить совсем не хотелось, и Аннушка не заметила, как оказалась в его теплых объятиях. Долгий поцелуй совершенно лишил ее почвы под ногами. И разума тоже. Все произошло неожиданно и довольно стремительно, прямо на канцелярском столе, древнем, массивном, обтянутом поношенным зеленым сукном. И откуда только он тут взялся, динозавроподобный раритет позапрошлого века? Это потом, по прошествии времени, она с иронией подумает, сколько же упругих ягодиц годами полировали старое сукно стола, а тогда лишь краснела от смущения и счастья. Она влюбилась! Она любима! Ей достался самый умный, самый красивый и самый лучший из мужчин. Жена? Так он же с ней разводится, остались пустые формальности. Да-да, скоро он будет свободен и вот тогда, тогда…