– Держи, – сказал монах, доставая из-под рясы какой-то предмет, завернутый в серо-коричневый платок.
Мальчик был изумлен: ведь монах за все эти годы не произнес ни слова! Он дал обет молчания, когда, потеряв жену, дочь и двух сыновей, отринул грешную жизнь и ушел в монастырь. Гадбранд развернул платок, и в его руках оказалась книга, написанная на палестинском языке.
– Это запрещенный для нас язык и запрещенная книга, написанная рукой неверных, в ней говорится о житии Христа.
Слова монаха не только удивили мальчика, но и привели к замешательству:
– Какое отношение мусульмане имеют к нашему Богу?
– Бог един для всех народов и всего живого, населяющего землю.
– Но что они могут написать про Христа, что они вообще могут про него знать?
– Для них он почитаемый святой.
Ответ монаха привел мальчика в изумление; Гадбранд еще долго лежал на спине, крепко обняв книгу и уставившись в потолок. Так он пролежал всю ночь. На следующий день Гадбранд покорно выполнял все задания и поручения отца Джузефа, а после вечернего богослужения поспешил к себе в покои, чтобы скорее начать читать книгу. Не понимая ни строчки, мальчик отправился к монаху. Тот начал обучать его чтению и правописанию на языке неверных. Спустя несколько месяцев мальчик уже неплохо читал на палестинском.
В аббатстве Клюни была огромная библиотека, самая большая во всей Франции. Когда отроку Гадбранду исполнилось четырнадцать лет, ему стало дозволено ее посещать. Там он постигал историю, математику и прочие науки. В библиотеке, занимавшей несколько этажей, было множество залов и иных помещений. Были залы с запертыми дверьми, туда можно было попасть только со своим наставником или прочими учителями, но был и зал, в который не заходил никто. Вход в него тянулся глубоко вниз по узкому коридору, там же находился ряд дверей с огромными замками. То был зал запрещенной литературы, что хранил в себе не одну тайну человечества.
Тайком от всех вместе со своим учителем, безымянным монахом, Гадбранд спускался в запрещенный зал библиотеки, где выбирал себе книги. Он обучался таким дьявольским наукам, как медицина и алхимия, за что мог быть отлучен от церкви и сожжен на костре. Однажды ему в руки попалась толстая книга в черном переплете с алой, будто бы кровью выведенной надписью Remissa.