– Логично… – не вполне уверенно проговорил Сергей. – Значит, мы все-таки еще не дошли до последнего изгиба?
– Неужели Бобровка делает такую огромную петлю? – недоверчиво повела головой Юлька.
– Выходит, что так, – уверенно ответил Леха. – Иначе не вытанцовывается. Поэтому придется переть дальше. Наверное, уже недалеко.
Они вновь взвалили на себя поклажу, сверились по солнцу и зашагали на север.
Однако прошло еще с четверть часа, а никаких признаков речки по-прежнему не было видно.
– Что-то меня напрягает такой расклад, – снова начал терять терпение Леха. – Где уже эта долбаная Бобровка?
Юлька только плечи приподняла да головой мотнула: похоже, сомневалась в недавних Лехиных доводах.
– Слушайте, а вам не кажется это абсурдом? – проговорил Сергей. – Сначала мы хотели уйти от речки, а сейчас не можем дождаться, когда до нее дойдем? Давайте уж определимся…
– А чего тут определяться-то? – сдержанно возмутился Леха. – Как говорил дядя Федор, чтобы уйти от Бобровки, нужно сначала прийти к Бобровке!
– Парадокс Платона, – с кривой усмешкой прокомментировал Сергей.
– Ага, типа того…
Тут Юлька снова обернулась:
– А может, Леш, ты все-таки ошибся? Мы ведь уже километра полтора прошли…
– Да как ошибся-то? – загорячился капитан. – Я ж вам показывал на пальцах! Это элементарная логика!
– А к Бобровке логика неприменима, – возразил Сергей. – Ты разве до сих пор не понял?
Леха озадаченно приумолк. Поразмыслив несколько секунд, заговорил уже без былой уверенности:
– То есть вы считаете, что мы все-таки ушли от речки?
– Похоже, что так.
– Значит, будем поворачивать на запад?
– Ну давайте еще прошагаем с полкилометра – может, все-таки набредем на просеку или дорогу…
На том и порешили. Правда, вокруг простиралась такая нехоженая глушь, что поневоле закрадывалось сомнение, можно ли здесь вообще встретить хоть какие-то следы человеческой деятельности…
Однако метров через триста впереди все-таки замаячил просвет. Путники прибавили шагу: интересно, что там на этот раз?
Когда они увидели, куда вышли, их охватили смешанные и противоречивые чувства: удивление, растерянность, легкое разочарование – и в то же время облегчение и даже что-то вроде смутной радости.
Потому что перед ними опять был обрыв, под которым неторопливо несла свои воды приснопамятная Бобровка.