Глава 5
Об изнанке неоновых вечеров
1
Юра, не зачарованный, но успокоенный вечерним прибоем, перебирал песчинки – и мысли. Он довольствовался плавучими очертаниями домов, а не уверенными набросками будущего; и всюду мерещилась ему мука…
«Олег притащил меня сюда – и был прав и… не прав; я не освоюсь в жаре – как и в социуме. Контакт с новыми знакомыми неизбежен… хотя, признаюсь, совсем редко, но я бы посвящал себя компаниям. И какие собрания без онлайн-побед?»
Он засуетился – в расслабленном, безмятежном темпе, продолжая отмерять отрезки шагами.
«У меня нет идей, зато у Олега – есть. У ребят – когда-нибудь разгадаю. По первому впечатлению, она – колеблется, горе-синусоида, и каждая её задумка может стать роковой либо заброшенной; он же – постоянная величина, не фигурирующая, однако, в большинстве разделов: Макс не верит в свою значимость».
Юра лениво ступал на песок; казалось, что даже в тисках прогулки его не отпускают нерасторопность и сосредоточенность. Он притормозил напротив вальяжной хижины и начал считать звёзды.
«Ай, сбился».
В сознании его, подобно пронырам-светлячкам, сновали и убеждения, и сомнения, и оттого он испытывал терзания спокойствием.
«Я пойму, что и зачем мне надо; я запрогаю, заматаню, зафизичу… – Юра вглядывался в ночную бездну, и ему виделись хаотичные цифры на морской вышивке. – Приключение лишь начинается, а я уже измотан. В любом случае, пока в порядке ноут…»
Он перетасовал руки по карманам, остров же перетасовал его опасения.
«Нет, ничего со мной не случится, разве что… Неправильные идеалы, плохие люди, сомнительные движи».
Залив ответил ему поддакивающим всплеском.
«Мне ничего не нужно – ни побед, ни переживаний, не девушек, и, обещаю, я не стану вторым Олегом. Окей, у него, в отличие от меня, есть поддержка семьи, уверенность в правоте и база по экономике; но как далеко мы продвинемся? Что взбредёт ему в голову? И что… В мою?»
Он покосился вниз – и, подгоняемый лунными бликами, окунул стопы в морскую дорожку.
2
Дорожка из резвящихся огней, окрасивших не один десяток вспотевших голов, не давала ни прохода, ни покоя; она и дразнила, и усмиряла. Ей подражали подтянутые, гордо несущиеся ягодицы, лениво заброшенные стопки, потуги перекричать пронзительную музыку… Олег же задыхался от впечатлений в дымчатом неоне.