– Что ты хочешь взамен? – Толя напрягся, ожидая невозможного. Если ворон просит помощи у него, значит, ведунья не смогла помочь.
– Возьми меня с собой, – скороговоркой выпалила птица.
– Разве перевёртыши не могут ходить сами? – скакун замер от удивления.
Некоторое время конь задумчиво рассматривал пернатого соперника. Толя тоже молчал, обдумывая услышанное. Он пытался найти похожие случаи в библиотеке памяти, но пока безуспешно.
Наконец тысячелетний изумлённо взбрыкнул, в его глазах блеснул золотой огонёк.
– Вижу: догадался, – прохрипел ворон, устало жмурясь. – Немудрено.
– Он не птица и не оборотень. – Конь нервно зашевелил ушами, косясь на хозяина.
– И не маг, – продолжил тот. – Остаётся только одно. Правда?
Толя снова встретился взглядом с чёрной птицей перед тем, как выдохнуть осенившую их с Громом догадку:
– Он человек.
Глаза-бусинки смотрели, не моргая. Человеческая душа сжалась в комочек внутри старого ворона. Печаль, прикрываемая сарказмом. Боль, спрятанная под цинизмом. Человек, заколдованный магом.
– Признаю, ты уникален, – прошептал призрачный конь. – Знаешь, – обернулся он к Толе, – это аномалия даже для Хвангура. По летописям последний раз человека заколдовывали ещё до Великой битвы.
– Польщён, – хмуро хмыкнул ворон. Потом чуть расправил крылья и уже в своей манере добавил: – Уж не хочешь ли ты преклонить предо мной копыта, тёмный призрак?
– Ещё чего, – тут же спохватился Гром. – Не дождёшься. Уникальность – не болезнь, аномалия – не сила. Мой хозяин покруче будет.
– Не скажешь: кто сотворил оборотное заклятье? – наконец заговорил Толя.
Птица замотала головой.
– Так и знал. Кольцо, видимо, артефакт из того мира, – продолжал размышлять вслух Толя. – Трогать нельзя, поскольку магия на тебе завязана. Душа измотана, значит, давно заколдован. Евдокия знает, но помочь не может. Так ведь? – Он бросил быстрый взгляд на ворона.
Птица, склонив голову, смотрела на него с интересом.
– Имя хоть скажешь?
– Личное – нет. Евдокия зовёт Хей.
– Хей? Нет таких имён, – хохотнул конь. – Обманула тебя старуха. Поди просто кричит: «Эй, птица, лети туда, не знаю куда, найди то, не знаю что».
– Ах ты, призрак недоделанный, – ворон кинулся на скакуна. – Я сейчас глаза-то твои огненные выклюю, будешь тёмным на все сто процентов.
Конь встал на дыбы, отмахиваясь от взбесившейся птицы. Потом с громким хохотом помчался по поляне, пытаясь стряхнуть со спины назойливого соперника.