– Вы – потрясающий мастер. – Лучезарный Андрюша обхаживал меня, как лиса виноград. – Чир стал настоящей изюминкой. Еще татуировку на все левую руку – и полный улет!
– Не вздумайте портить парню шкуру. – Сказала я свирепо. – По судам затаскаю.
– Ну что вы, что вы!
Мои угрозы, конечно, были смехотворны. Мы оба это понимали. Что сейчас решают суды?
– Только временные, смываемые тату. – Успокоил меня Андрюша и улыбнулся.
Я тоже расслабилась и попросила:
– Пожалуйста, не ставьте больше его в такую тупиковую ситуацию. Парню здесь жить.
– Вы считаете наш хлеб зазорным?
– Нет. Зарабатывать можно чем угодно, лишь бы душа принимала. А у Севки душа стыдливая и характера маловато.
– Хотите взглянуть на друга?
– Он мне не друг, не брат, не любовник и даже не приятель, – уточнила я решительно. – А взглянуть, взгляну. Уверял, паршивец, что непревзойденный танцор.
Андрюша провел меня в зал и устроил за крайним к эстрадке столиком. Даже сунул стакан с каким-то коктейлем в руки. На Севку я, конечно, полюбовалась… первые пять минут, а потом начала озираться по сторонам, как борзая, потерявшая след.
Беда состояла еще и в том, что я не особо-то успела разглядеть мужика с сумкой. Ну, высокий, спортивный, в чем-то светлом… сером или бежевом? Вот сумку запомнила более детально: черная, с такими ярко-красными молниями. Наверное, придется ориентироваться именно на неё…. Подходить к каждому столику и нырять в ноги посетителей с воплями «ах, где моя большая сумка» !..
Мужиков в светлом в зале хватало: погода располагает, как говорится. И я затосковала еще больше, а попутно разозлилась сама на себя: надо же, так вляпаться!
«И чего сидишь послушной овцою?! Звони Павлику, Таньке, в милицию, в конце концов!».
Пустой взгляд Креста припомнился мне, заставив кровь в жилах заледенеть. Нет, такой не простит. Ткнет где-нибудь в укромном месте перышком под ребрышки – и поминай, как звали Марианну Ивановну. Нет, придется отыскать, чертова торопыгу и произвести досмотр его личного имущества. Я с ненавистью окинула сумнящуюся в экстазе тусовку. Женщины совершено неприлично столпились у эстрады и подбадривали обрусевших «чипэндейловцев» всякими жестами, вплоть до площадного свиста. Дикость сплошная. Можно подумать, что нагую мужскую плоть увидали впервые в жизни или срочно перебросились сюда с необитаемого острова.