Ребенок заметил не все, подробное наблюдение было бы под силу лишь взрослому, однако он увидел взрослых, которые почему-то ползали, как младенцы. Они, хоть и были одеты в незнакомую одежду, не внушали ему страха. Он начал ходить от одного к другому, заглядывая в лица с детским любопытством. Все лица были белые, на многих красные полосы и брызги. Это – а может быть, что-то в их угловатых движениях и поведении – напомнило ему размалеванного клоуна, которого мальчик видел прошлым летом в цирке, и он засмеялся. А они все ползли и ползли – искалеченные, окровавленные люди, не понимающие, как и ребенок, сколь неуместен его смех над их предсмертной мукой.
Для него происходящее было веселым спектаклем. Негры, принадлежащие отцу, иногда ползали на четвереньках ради забавы мальчика – он даже ездил на них верхом, притворяясь, будто они его лошади. Вот и сейчас он подошел к одному человеку сзади и легко вспрыгнул ему на спину. Человек упал на живот, затем поднялся и бешено сбросил своего маленького всадника на землю, как необъезженный жеребец, повернул к нему лицо с оторванной нижней челюстью – от верхних зубов до самого горла у него было сплошное красное месиво из свисающих ошметков мяса и осколков костей.
Неестественно выступающий нос, отсутствие подбородка и безумные глаза придавали человеку сходство с хищной птицей, обагрившей шею и грудь кровью своей жертвы. Человек поднялся на колени, а мальчик – на ноги. Человек погрозил мальчику кулаком, и тот наконец испугался, забежал за ближайшее дерево и уже без веселости взглянул на то, что происходило вокруг. Люди же, переваливаясь, медленно и мучительно извивались вокруг в чудовищной пантомиме – двигались вниз по склону, как рой гигантских черных жуков, не издавая ни звука, в глубокой, абсолютной тишине.
Призрачный пейзаж, окутанный сгущающейся тьмой, неожиданно посветлел. Кромка леса за рекой озарилась странным красным светом, на его фоне проступило черное кружево стволов и ветвей. Свет упал на ползущие фигуры, и они отбросили исполинские тени, издевательски повторяющие каждое движение на траве. Он сделал резче пятна, исказившие и обезобразившие каждое лицо, и раскрасил белизну щек румянцем.
Он отразился от пуговиц и металлических деталей одежды.
Ребенок импульсивно развернулся к великолепному сиянию и двинулся вниз по склону вместе со своими жуткими попутчиками. За пару минут он опередил большую их часть – невеликое достижение, учитывая его преимущество. Он возглавил марш умирающих, все еще сжимая в руке деревянный меч, и торжественно повел их к реке, время от времени оборачиваясь и проверяя, не отстало ли войско.