Нью-Йорк таймс» назвала «Несовершенства» самой великой книгой десятилетия еще до ее выхода. В работе три адаптации – кино, телевидение и театральная постановка. Книга переведена на пятьдесят два языка. Рекордсмен по бестселлерам в мягкой обложке в Америке. По городу ходили слухи, что в этом году отец получит Национальную книжную премию.
Я продолжал, стараясь говорить монотонно:
– Мама, Кристи Боумен, была моделью. Возможно, ты помнишь, что она умерла от передозировки, порезав лицо о разбитое зеркало, с которого нюхала кокаин в собственном доме.
Я не упомянул, что мертвой ее обнаружил я. Не стал упоминать о луже крови. Я просто опустил все это. Теперь настала очередь Шарлотты смотреть на меня так, словно я свалился с неба.
Я уже проходил через это.
– У меня есть старший сводный брат. Тейт. Плод папиной интрижки восьмидесятых. Он под каким-то дерьмовым предлогом забрал меня у отца, а папа слишком слаб, чтобы бороться за опеку.
– Правда? – ее глаза были очень большими и очень зелеными, и мне хотелось нырнуть в них и бежать, как по сельскому лугу.
Посмотрев вниз, я кивнул и приподнял задницу с ладоней.
– По крайней мере, твоя сестра взяла за тебя ответственность, раз у вас нет родителей, – не то чтобы у нас олимпиада за звание жертвы, но в некотором роде так оно и есть, учитывая, что если кому-то из нас будет предоставлено право умереть сегодня вечером, то это должен быть я. – У меня есть родитель, но мой брат его ко мне не подпускает. Думаю, из-за того, что отца не было рядом с Тейтом, когда он рос. Он сильно разозлился из-за этого и теперь наказывает его через меня.
– Похоже, он тот еще тип.
Я снова сел, вытер грязь с крыши о толстовку и кивнул, понимая, что, вероятно, выгляжу слишком нервным, но никто, кроме, может быть, папы, никогда не говорил ничего плохого о Тейте, а это была Шарлотта Ричардс, и она только что назвала моего брата тем еще типом.
– Тейт – демон. Я мог бы жить с папой, перейти на домашнее обучение, ездить в книжные туры по всему миру. Я хочу стать писателем, как он. Но нет, мне приходится ходить в эту кошмарную школу и возвращаться домой ни с чем, потому что Тейт работает по восемьдесят часов в неделю.
– Ты сказал: «хочу», – она прикусила нижнюю губу. – А не «хотел бы. В настоящем времени.
– И что?
– Держу пари, твой отец будет очень расстроен, когда поймет, что ты покончил с собой.