– Ничего страшного…
– Всего-навсего какой-то больной…
– Ложитесь уже спать…
Когда все затихают, Дэвид лежит в своей постели с открытыми глазами и внимательно прислушивается. Он знает, что Питер тоже не спит.
Джонсон лжет.
Он поворачивается на бок и не отрываясь смотрит на очертания двустворчатой двери, на тяжелый металлический крест над ними. В животе появляется тянущее ощущение, не похожее на постоянное чувство голода. Он знает, что тот человек внизу не просто ранен.
Раненые не смеются, – думает он.
Несмотря на его беспокойство из-за ночных событий, темнота тяжелым грузом ложится на его голову. Его мысли замедляются, усталость притупляет острые грани страхов.
Наконец, не в силах бороться со сном, он уступает ночи и закрывает глаза.
* * *
Реакция на святую воду мгновенная и свирепая.
Тело Пола выгибается и дергается, снова и снова бьется о матрас. Он закатывает глаза, так что видны только белки. Темно-красная пена вытекает изо рта.
– Шериф! – кричит Пул, делая полшага назад, пропуская мужчин вперед.
Бейкер и два его помощника бросаются к Полу, хватают его за руки и ноги. Шериф кряхтит от напряжения, пытаясь удержать брата. В суматохе его шляпа летит на пол, длинные сальные волосы падают на лицо, липнут к бороде. Он с мольбой смотрит на Пула.
– Отец, прошу, помогите ему! Помогите моему брату!
Пул шипит на Эндрю:
– Продолжайте!
Что Эндрю и делает, повышая голос:
– Сотрясайтесь от страха, но не перед человеческой хрупкостью несчастных смертных, а перед образом всемогущего Бога…
Пул достает из-под рясы серебряный крест на кожаной тесемке, поднимает его над головой и подносит близко к лицу Пола.
– Как тебя зовут, демон? Скажи нам свое имя!
Раздается громкий щелчок.
Эндрю перестает читать. В комнате на мгновение воцаряется тишина, как будто время остановилось; на долю секунды она превращается в чистилище.
Пол высвободил руку и сжимает в ней выломанную стойку кровати.
Это невозможно, думает Эндрю.
Пул кричит, предостерегая:
– Шериф!
Время возобновляет свой ход, кажется, с удвоенной скоростью. Безумный спектакль продолжается ужасающе стремительно, неудержимо, словно время – огромная катушка ниток, катящаяся вниз по склону.
Зарычав, Пол вонзает заостренный кусок дерева, как меч, в шею ближайшего к нему помощника шерифа. Острие глубоко вонзается в плоть, крик мужчины с перерубленным горлом обрывается. Рыча, как бешеный пес, Пол выдергивает импровизированное оружие из своей жертвы. Кровь фонтаном хлещет из раны, помощник шерифа отшатывается, колени у него подгибаются, и он падает на пол.