Познакомиться с Вами было мечтой моей жизни. В Петербурге я отправился к Вам на аудиенцию со своим «Гансом Кухельгартеном». Чем ближе подходил к Вашей квартире, тем более мною овладевала им робость и я развернулся у самых дверей и убежал в кондитерскую, потребовав рюмку ликера. А уж потом вернулся и смело позвонил, и на вопрос свой: «дома ли хозяин?» – услыхал ответ слуги, что вы изволите почивать. Было уже поздно на дворе. Счастлив, что мы тогда не свиделись с Вами – иначе не пережил бы позора, когда бы Вы прочитали сей опус.
Моя мечта осуществилась значительно позже. Помните, я подошёл к Вам на вечере у Петра Александровича Плетнёва? Благодарен, что Вы уделили много времени и внимания моей скромной персоне.
Потом Вам попали в руки мои «Вечера на хуторе». Как приятно, что они заставили Вас смеяться. Рад, что Вы нашли в них поэзию и чувствительность. Польщён, что назвали «Вечера…» истинно веселою книгою. А ведь многие говорили, что смущены обилием ужасов и всякой нечисти, которая не к лицу православному человеку.
Причина той веселости, которую Вы заметили в первых сочинениях моих, заключалась в некоторой душевной потребности. На меня часто находили припадки тоски, мне самому необъяснимой, которая происходила, может быть, от моего болезненного состояния. Чтобы развлекать себя самого, я придумывал себе все смешное, что только мог выдумать. Выдумывал целиком смешные лица и характеры, поставлял их мысленно в самые смешные положения, вовсе не заботясь о том, зачем это, для чего и кому от этого выйдет какая польза. Рад, что Вы заметили и высоко оценили это.
Не забуду лето в Павловске и Царском Селе, незабываемые вечера с Вами, Василием Андреичем. Они столько дали моему сердцу!
В год, когда я получил должность профессора всеобщей истории в Петербургском университете, вы пришли инкогнито на одну из моих лекций, после которой подошли ко мне и хвалили – и мою лекцию, и мои сочинения, и мою способность угадывать человека и несколькими чертами выставлять его вдруг всего, как живого. Я зарделся тогда, слыша лестные слова от первого человека в нашей литературе. А потом Вы рассказали мне историю о городе Бендеры, где в течение нескольких лет не было зарегистрировано ни одной смерти. Рассказали так живо и красочно, что мне тут же захотелось написать рассказ или повесть. Вы щедро подарили мне эту историю. Но ни рассказа, ни повести у меня не получилось. А целый роман! Вы вдохновили меня, сказав, что Россия, нравы которой я умею подмечать и тонко описывать, будет гордиться мной.