– Тебе нечего сказать, Федра?
Ах, черные смоляные кудри и задумчивый взгляд темных глаз! Увидеть все это один лишь раз – и умереть не встать! Да вот беда, я все еще за чертой Узнавания. И характер у меня по-прежнему скверный.
– Пожалуй, я предъявлю свое неудовольствие Доку. Пытаясь достичь идентичности, он перестарался. – Я сбросила осточертевшие подштанники. – Эта штука, – я повиляла бедрами, – растерла мне ноги. Правда, проста в обращении и с гигиенической точки не обременительна… но ощущать все время, что-то колотящееся чуть не по коленям, ужасно.
Взгляд Джан Нэша, казалось, заморозился на моих гениталиях. Мое нежелание признаваться в своих ошибках приводит Эрга в состояние тихого бешенства. Наконец Магистр, справившись со своим гневом, приобрел способность изъясняться. Благоразумно решив оставить мою выходку без внимания, он спросил:
– Ключ у тебя, Федра?
– Да, Магистр, среди моих природных холмов. Как только я переступлю черту Узнавания, вы увидите.
– Ты нарушила Правила, Федра. Не покинула предоставленное тебе тело в назначенный час.
Что я могла сказать в оправданье? Будто не смогла оставить чистого юношу один на один с похотливыми руками благочестивого монаха? Или, что не смогла подготовиться к Переходу вовремя? Обе версии имели изъяны. В первом случае Магистр мог смело говорить о моей психологической неподготовленности, во втором речь шла и вовсе о моей профессиональной пригодности. Истина, как всегда, была посредине. Внимательно прислушавшись к себе, я сделала выбор, в результате которого мы пришли к данной ситуации. Объяснить этого было невозможно, поэтому я пожала плечами:
– Вы можете наказать меня прямо сейчас.
Я взглянула на блестящий оскал зубов хищника почти с любовью. Как всегда по завершению Внедрения, меня переполняла меланхолия; хотелось покончить с никчемной жизнью немедленно – синдром Возвращения. Мы оба знали об этом: Магистр в теории, а я – на своей шкуре.
Джан Нэш крепко взял мою руку.
– Что мне делать с послушником, Федра? Жизнь его прервалась по всем канонам сегодня, в зубах этого четвероногого людоеда.
– Розалинда привирает в последнее время, – буркнула я недовольно. – К вашему сведению, они собирались исполосовать паренька кнутами.
– «Мастера» заплечных дел в монастыре высокого уровня, когда его бросили в клетку к тигру, он был бы еще жив. – Магистр небрежно пожал плечами. – Розалинда сказала тебе правду: он должен был умереть от зубов хищника.