Не ясно за какие заслуги полученная положительная оценка повлияла на сторожа самым удивительным образом: усевшись за парту, он развеселился, поверил в себя, и на все последующие вопросы Качмарека отвечал бойко и без запинок, напоминая чем-то зубрилу-отличницу, довольную, что ей предоставили очередную возможность блеснуть интеллектом перед недалёкими одноклассниками.
– В ту бедолажную ночь я явился на работу с двухчасовым опозданием. Ну, стало быть, куда раньше обычного.
– Бедолажную?
– Была б она другой, разве б мы тут сейчас сидели? Я ведь тоже не дурак – всё понимаю.
– Продолжайте.
– Дело в том, что с самого утра мы отмечали день рождения одного товарища, и к вечеру я чувствовал себя всецело потрёпанным и разбитым. А в холле свет так и бьёт по глазам. Я его выключил и тут же, незаметно для себя, уснул. Прямо в метре от входной двери. И раз уж вы ко мне со всей душой, то могу признаться, что никаких ипотек Анджей в тот день не оплачивал.
– Значит, Петруша не пошёл с вами на работу по иной причине?
– Так и есть. Его задержала охрана супермаркета с неоплаченной бутылкой кальвадоса. Скандала удалось избежать только благодаря тому, что я вспомнил – опаздываю на работу.
– Что дальше происходило с Петей?
– Ничего экстраординарного. Стандартная для таких случаев процедура, но одно могу сказать точно – мне, как конечному бенефициару данного правонарушения, мучительно стыдно и нестерпимо больно.
Что-то подсказало детективу, будто стыдно было Боньчаку не перед внуком, а перед чужими ему людьми – Качмареком и паном Яцеком.
Пан Михал тяжело вздохнул, задумался, и вскоре продолжил:
– Смена прошла как всегда спокойно и без происшествий, если не брать во внимание то обстоятельство…
– То обстоятельство, что… – Подсказал детектив замявшемуся вдруг сторожу.
– Что, некто неизвестный не заметил меня в темноте, наступил на руку и раздавил часы!
Боньчак снял часы и протянул их Качмареку. Стекло потрескалось. Стрелки остановились на десяти часах двадцати двух минутах, что могло означать только одно – у следствия появилась информация о времени, когда злоумышленник покинул школу или же, наоборот, в неё проник! Уже кое-что!
– Очень обидно. – Продолжил сторож. – Эти часы мне вручил при большом скоплении народа один милицейский полковник. И они уже тогда постоянно показывали десять часов двадцать две минуты. Оказалось, на заводе забыли всунуть в них три или четыре шестерёнки.