– Какая внезапная и удивительная встреча! – С фальшью в голосе воскликнул пан Людвик. – А я, знаете ли, каждое утро здесь бегаю трусцой.
Но что-то подсказывало Влодьзимежу, что полицейский лукавит или, выражаясь лексиконом престарелого дедушки Ежи – несёт лажу.
Инспектор Смык, действительно, был одет, как и подобает заправскому быдгощскому бегуну, в потёртые кеды, короткие несуразные шорты и бывшую когда-то белой маечку с жирным пятном вместо принта. Но его выдавали посиневшие и мелко трясущиеся от холода телеса, не свойственные людям, секунду назад занимавшихся лёгкой атлетикой. То есть, по совокупности внешних признаков пана Людвика не трудно было догадаться, что он специально страдал для встречи с Влодьзимежем. Но, почему же просто не заглянул в офис?
Полицейский положил окоченевшую руку на плечо Качмарека и детектив даже через курточку и свитер почувствовал лютый сибирский мороз.
– Ну, раз уж по воле случая нам довелось повстречаться в столь уединённом, Богом забытом месте… – Начал инспектор.
– Мы в центре Быдгоща. – Поспешил напомнить детектив.
– Да-да. А потому было бы замечательно обсудить сглазу на глаз кое-какую проблему.
– У вас проблема?
– Видишь ли, вся эта ситуация в школе не даёт мне покоя. И, проблема заключается в моём благородстве. Я пообещал молчать, и мне было бы стыдно и перед тобой и перед пани Плужек поступиться принципами. Но, не знаю, отдаёшь ли ты себе отчёт в том, что событие самое что ни на есть серьёзное. И последствия могут быть очень серьёзными.
– Что вы от меня хотите?
– Информацию о ходе расследования. Пойми, Володя, и эти двое и тот, кто вскрыл сейф, должны сидеть! Они все одинаково опасны! Если я веду какое расследование, то только для того, чтобы в конечном итоге оградить общество от негодяев. А для чего ведёшь его ты?
– Они не негодяи. Они всего лишь хотели тихо и мирно отпраздновать свой профессиональный праздник. Негодяй тот, кто лишил их этой возможности.
– Так. В таком случае, что ты будешь делать с негодяем, когда его поймаешь?
На этот вопрос Качмарек ответить не мог, потому что до этого ни о чём таком не думал.
– Молчишь?
– А что я должен сказать?
– Хотя бы то, что ощущаешь долг перед обществом, а потому преступники окажутся за решёткой.
– Этого, инспектор, я вам пообещать пока не могу.