Пока он спал, подвал погрузился в полную тишину. Тишина, которая была обманчивой, как и всё остальное в этом мире.
Разбудили его не ощущение отдыха, а звуки. Глухие удары металла о металл, затем что-то мягко заскребло по полу. Банки. Это были банки, понял он сквозь дремоту, и нехотя приоткрыл глаза.
Там, где должна была лежать девушка, никого не оказалось. Зато чуть поодаль, прямо возле того места, где он вчера небрежно оставил свои припасы, теперь сидела она. Девушка жадно доедала вторую банку его консервов. Первая, опустошённая и забытая, валялась неподалёку, как и бутылка чистой воды. Единственное, что оставалось нетронутым, – сухари, и то он был не уверен, что успеет их спасти.
Он резко дёрнулся, пытаясь вырвать у неё хотя бы остатки из второй банки, но его движение оказалось слишком неловким. Полулёжа на холодном бетонном полу, он не смог достичь её. Возраст, усталость, да и голод не давали ни скорости, ни силы. Она же, словно дикая кошка, мгновенно отскочила, ухватив банку в обе руки, и теперь смотрела на него из-под спутанных прядей, взглядом волчицы, защищающей свою добычу.
Её поза – на корточках, с напряжёнными плечами и чуть вытянутой шеей – была одновременно пугающей и неестественной. Если бы он не знал, что она «чистая», можно было бы подумать, что перед ним заражённая. Она продолжала смотреть на него из-под лобья, не моргая, и с упорством доедала последние куски из банки.
– Отдай! – в отчаянии выкрикнул он, пытаясь подняться.
Девушка молча отскочила ещё дальше, и, швырнув пустую банку в сторону, замерла. Он проводил её взглядом, а затем снова посмотрел на неё – теперь уже не с жалостью, а с ненавистью. В этот момент что-то в нём изменилось. Она больше не была для него спасённой жертвой. Она стала вредителем, который лишил его почти всего, на что он рассчитывал хотя бы на пару дней. Теперь ему придётся выходить на поиски уже этой ночью, ведь в последние два дня вокруг убежища ничего ценного найти не удалось.
– Убью! – вырвалось у него, и он потянулся к ножу, который всегда держал под рукой. Это был небольшой, но острый клинок, надёжно закреплённый на его поясе. Нож был его последним аргументом в любой ситуации.
Девушка, словно заведённая, отскочила в сторону. Её руки лихорадочно метались, пока она не схватила с пола небольшой камень. Она метнула его с неожиданной точностью. Камень попал ему точно в висок.