– Беда, люди добрые! Невеста пропала!
Гости ахнули, зашептались и все, как один, взглянули на жениха.
Иван молча поднялся, нахмурились его голубые очи, а губы сжались в тонкую полосочку. Перескочил он через стол, сбросив с него большое блюдо с красными яблоками, и вышел из залы. Вслед за ним пошел Лютомир, воевода и ближайшие его помощники.
Добравшись до девичьей светлицы, царевич увидел, что та раскрыта нараспашку и слышатся из нее женские причитания. Иван ворвался в комнату, обшаривая стены и мебель горящим взглядом, но тут он заметил князя. Сгорбился старик в богатой одежде, в костлявой руке сжал он подвесочку с синим камнем и молча смотрел в разбитое окно. Несчастный вид горюющего отца настолько уколол Ивана в сердце, что тот опустил голову, будто он сам был повинен в Василисиной пропаже.
– Тихо, чего развылась? – воскликнул появившийся воевода.
Маша забилась в дальнем уголке, прикрыв рот рукой, но слезы продолжали катиться по ее щекам. Забава застыла у отца, болезненно хмурясь, но стоило ей завидеть Лютомира, как она сразу же кинулась к нему, будто пытаясь спрятаться ото всех в его руках.
Воевода подошел к князю и, склонившись к нему, о чем-то тихо переговаривался. Ближайших помощников при нем уже не было, видно, те разбежались с приказом от воеводы и обыскивали округу, стремясь отыскать похитителя по горячим следам.
Слушая своего верного слугу и друга, князь Радомир прошелся по комнате и остановился у Василисиной кровати. Схватился он за изголовье и так стиснул его, что вены на руке вздулись.
– Нечистая сила, – хриплым голосом произнес он и с яростью скинул с подушки вороньи перья. – Колдовская дрянь похитила мою дочь, мою милую Василису.
– И все? Больше ничего не видела? – в это время крепко держа сестру, бормотал Лютомир Забаве на ухо.
В комнату заглянул один из помощников Берислава, пока он рассказывал о том, куда именно улетела туча птиц, Лютомир оставил Забаву и приблизился к Маше.
– Эй, подружка-голубушка, – склонившись над перепуганной девицей, пропел он. – Рассказывай, что случилось?
– Н-ничего не видела, – пробормотала Маша. – Только услышала, как птицы взбесились, они влетели в окно и царапали, клевали нас, чуть глаз не лишили. А потом все стихло, а Василисы нет.
– И правда, дрянь колдовская, – пробормотал воевода, подняв несколько перьев.