Стиснув зубы, я поднялся и начал колотить в дверь, будто пытался пробить ее кулаками. Но из-за стены не доносилось ни звука. Я ждал минут сорок – безрезультатно. Злость клокотала внутри. Тогда я вышел на улицу, нашел увесистый булыжник и, прицелившись в его окно, запустил его изо всех сил. Стекло разлетелось с оглушительным треском, сверху кто-то закричал. Не дожидаясь последствий, я рванул прочь.
Пробежав несколько кварталов, остановился, задыхаясь.
– Сука, – выдохнул я, чувствуя, как кровь стучит в висках.
Единственное – вернуться и избить его до полусмерти. Эту свинячью рожу я запомню навсегда. Сжав кулаки, я побрел домой.
День был свободным, так что времени на раздумья хватало. В квартире я плюхнулся на кровать. На вторник уже был – свадьба, а камера у меня была отличная. Да и предоплату я взял… Кошки скребли на душе. Я ворочался с боку на бок. Вот и сказке конец. Только начал что-то менять в жизни – и все рухнуло. Моя луна вечно висит в полумраке, так и не став планетой. Мечта разбилась вдребезги, как тот фотоаппарат.
В комнате стало душно. Я включил кондиционер – несмотря на прохладу за окном, в квартире было пекло, будто в раскаленном Багдаде. Кирпичный дом, съемная однушка и моя бестолковая жизнь создавали эту удушливую атмосферу. Хотя бы кондиционер есть – уже неплохо, почти как у людей.
Потом я встал, достал сигарету и вышел на балкон. Белье, развешанное Софией утром, еще капало в подставленный таз. Хозяйка из нее так – стирка, пожалуй, единственное, что она делает по дому.
С восьмого этажа открывался вид на частный сектор – старые домишки, затерявшиеся среди многоэтажек. Удивительно, что они еще стоят. Недолго им осталось – рано или поздно придут деньги и сровняют их с землей. Гипермаркеты-то где-то строить надо. Вздор.
Малыши-школьники уже брели домой с занятий. Счастливая пора – вот бы вернуться в это беззаботное время. По сути, они сейчас самые свободные люди на свете. Я наблюдал за трогательной сценой: сбросив рюкзаки, они обозначили ими футбольные ворота и принялись гонять по асфальту огромный бумажный мяч. Прямо посреди улицы! Я машинально шагнул назад, чтобы схватить фотоаппарат – запечатлеть этот момент торжества детства над нашей взрослой серьезностью. Но тут же с горечью вспомнил – камеры больше нет. Закрыв окно, я тяжело вздохнул. В голове крутилась только одна мысль – занять денег на хоть какой-нибудь аппарат.