Офицеры стояли за стойкой регистрации, защищённые встроенной системой безопасности. На полу и потолке были установлены стальные пластины с острыми краями, чтобы не допустить нападений. Хоть здание тюрьмы и было старым, оно отличалось удивительной чистотой. Можно было спокойно сесть прямо на пол, что я и сделал, дожидаясь своей очереди на телефон.
У телефона стоял крепкий азиат с тщательно уложенными волосами, татуировками, покрывавшими руки, и футболкой без рукавов. Он бросил на меня взгляд и кивнул: «Здесь разговоры бесплатные, говори, сколько хочешь». Этот жест, хоть и небольшой, вселил в меня уверенность.
Как только я услышал знакомые голоса родных, напряжение начало спадать. Они сильно переживали, и я успокаивал каждого по отдельности, уверяя, что всё в порядке. После пятнадцати минут разговора я уступил телефон следующему – это было негласное правило, принятое среди всех. Но когда другие завершили свои разговоры, я снова набрал жену. На этот раз продиктовал ей коды банковских карт, доступ к электронной почте – всё то, что может пригодиться в ближайшие дни. Мы говорили до тех пор, пока она не сказала, что пора укладывать детей спать.
Сквозь сон я услышал, как женский голос за стойкой пытался произнести моё имя. Пульсирующая боль сдавливала голову, ноги затекли от неудобного положения. С трудом поднявшись, я поплёлся к офицеру.
Она быстро выполнила необходимые формальности: сняла отпечатки пальцев, сделала фото в профиль и анфас с табличкой. «Сэр, вот пластиковый пакет и красная форма. Переоденьтесь и положите все личные вещи в этот пакет». На запястье щёлкнула металлическая бирка с номером – теперь я был арестантом №110425.
Офицер, узнав о моём происхождении и языках, которыми я владею, улыбнулась: «Вам повезло! В блоке “С”, куда вас направляют, есть парень по имени Антон, он тоже русский».
И нет, меня не поливали холодной водой, не заставляли раздеваться или брить голову. Это был просто переход в новую реальность. Лифт, спустившийся на два уровня ниже, привёз нас в гигантский коридор. Блоки «С» и «В» располагались по обе стороны. Мы остановились у зелёной металлической двери, которая по команде офицера на вышке открылась и сразу закрылась за мной.
Блок «С» оказался двухуровневым просторным помещением, рассчитанным на 50 человек. Это показалось роскошью по сравнению с казахстанскими тюрьмами. Все арестанты носили красную форму – в отличие от заключённых в оранжевой униформе в других блоках, где содержались граждане США, нарушившие закон.