Поднявшись с постели, Агата дернула за свисавший с потолка шнурок. Где-то далеко на кухне должен был зазвенеть колокольчик, и одна из служанок обязана была явиться на зов Агаты, чтобы помочь ей приготовиться к ужину.
Ужин проходил в вытянутой зале, служившей столовой. Стены покрывали резные дубовые панели, высокие арочные окна украшали витражи. Под покрытым полустершейся росписью потолком горела золоченая люстра, и мерцающий свет свечей играл бликами в серебряных блюдах и чашах, которыми был заставлен длинный стол.
Этот сервиз и идущие к нему столовые приборы были когда-то приданым давно почившей супруги старого барона и чудом не ушли с молотка, когда поместье пришло в упадок. Когда баронесса заново вышла замуж за отца Агаты, поместье снова воспрянуло, благодаря монетам полученным за продажу ферналей.
Агата спустилась вниз в расшитом аляповатой вышивкой зеленом платье. Почему-то все ее платья на выход были либо зелеными, либо голубыми, хотя ей самой нравился розовый или красный цвет. Мачеха всегда игнорировала ее предпочтения, когда приходила пора заказывать обновки у швей.
Вероника, сводная сестра Агаты, была одета в лимонно-желтое платье, украшенное лишь тонкой вышивкой из каменьев, идущей вдоль широкого ворота, оголявшего тонкие бледные ключицы и шею. Ее платиновые, как и у баронессы волосы, свободно лежали по плечам, стянутые лишь одной тонкой косой, уложенной поперек затылка. Немного длинноватый, с фамильной горбинкой нос почти совсем не портил точеное и миловидное лицо.
На ужин прибыли соседи: Граф Дурине с сыном и генерал Аркатау.
Генерал был лишь немногим старше отца, но время было к нему не столь благосклонно. Его тронутые сединой волосы поредели и отступили далеко ото лба, а лицо сморщилось, как печеное яблоко. Когда-то он получил земли и разные почести от Совета и Императорского двора за успешную военную кампанию, проведенную против Андалура на Вольных островах, но теперь уже ничто не напоминало об его молодецкой доблести. Он подслеповато щурился, вглядываясь сквозь плотное стекло, закрывавшего его левый глаз монокля, разглядывая разложенную на блюде запеченную перепелку.
Смотреть на генерала, сидевшего напротив нее, Агате не нравилось, и она ела, повернув голову к графу Дурине, их ближайшему соседу, владевшему самыми большими в окрестностях Арлеи земельными наделами. Благо, что тот весь ужин разглагольствовал о политике и о новой военной кампании, которая вроде бы намечалась за Туманной грядой.