– Я чувствую тьму смерти и свет жизни, – ответил Харон, перекатывая камень в ладони. – Камень из потустороннего мира. Ничего хорошего от него не ждите, лучше избавьтесь поскорее.
– Я сама решу, что делать с камнем! Не тебе меня учить! – мой голос завибрировал, заставляя Музу вздрогнуть.
«Последнее, что мне хотелось это избавляться от камня».
– Тьма, как и свет, есть во всём, – спокойно сказал Гадес улыбаясь.
– Поосторожнее, Харон, в гневе богиня и Стикс может заморозить, – пошутил цербер, сидящий рядом.
– Это не указ, а дружеский совет, – бросил паромщик, схватил яблоко со стола и вышел из столовой.
– Решила перепугать всех моих помощников? – спросил Гадес. – И кто будет работать?
– Египтяне, – улыбаясь ответила я.
– Так какие наши следующие действия? – спросил Арес.
– У меня должно быть виде́ние, так что остаётся только ждать, – ответила Муза, доедая карамельный пудинг, а Арес вопросительно взглянул на меня.
– Браслет поведёт Музу по неисповедимому пути и по памяти прошлого, главное не торопится.
– Вы обещали мне вечернюю прогулку, – напомнила юная богиня.
– Я пойду с ва-а-ами, – закивала химера, расплываясь в улыбке.
Мы гуляли по водному саду и наблюдали за игрой золотых рыбок, пока в воздухе не появился запах свежести после дождя, озон прорезал атмосферу, несмотря на синее небо без единого облачка. Я вышла за ворота дворца, и через мгновение передо мной появился Анубис в клубах чёрного дыма. От его близости тело бросало в дрожь, а свисавшие со стен малыши Татцельвурмы угрожающе зашипели.
Анубис был одет современно, белые джинсы и рубашка, но всё это контрастировало с древнеегипетскими элементами. На голове золотая корона-маска в виде головы шакала, шею украшали золотой ошейник с изображением змеи и амулет-ока Уаджет, золотой нагрудник с драгоценными камнями в виде весов истины, покрывающий плечи, грудь и спину переливался сиянием. Анубис держал в руке жезл Уас, взгляд синих глаз пронзительно искал что-то в моих, а улыбка мягко касалась губ.
– Повелитель Дуата, ты озарил этот мир светом, – улыбнулась я, стараясь не фальшивить.
– Ты мой свет, Клеопатра. Я соскучился, – сказал он, делая три шага ко мне. – Берега Нила и поля Иалу истосковались по тебе, моя царица. Спасаешь жизни и мир, а в земли Дуата не заглядываешь.
Он приподнял свою маску и поцеловал мою руку.