– Скоро я спущусь в земли Дуата, чтобы прогуляться по берегу Нила и заглянуть в сокровищницу знаний, – ответила я, но он потянул руку к жемчужине.
– Царица моя, потусторонняя магия?
– Любая магия бесценна. Кому, как не тебе знать эту истину, повелитель Дуата.
– Ты должна хранить магию всех нас, но выбираешь всегда другую сторону.
– Я не выбираю сторону, Анубис. Я хочу быть справедливой ко всем, как и ты, верша суд. И я очень надеюсь, мне не придётся спасать ещё и вас от ошибок прошлого, – он наклонился ко мне, рыжая чёлка упала на глаза, втянув носом аромат моей магии, он расплылся в улыбке.
– Сладкий аромат самой Жизни. Властители загробных миров всегда желают Жизни, – взгляд скользнул с глаз на губы.
– Я не твоя и твоей никогда не стану, Анубис, моя судьба не вплетена в твою. Путь богини Судьбы отмечен одиночеством, – солгала я.
– Твоя судьба вплетена в жизни каждого из нас. Тебе осталось только сделать выбор. Я буду очень ждать тебя, моя царица. Ты ведь не забыла про наш уговор?
– Помню, Анубис.
Он поцеловал руку на прощание, опустил маску и растворился в воздухе, унося с собой свежесть дождя, вокруг вновь стало мучительно душно. Я погладила по морде малыша Татцельвурма, успокаивая, и вернулась к себе в комнату.
«Никакой это не хаос в душе, а нервы», – подумала я, открывая окно и впуская вечерний воздух в комнату, спину защемило вновь.
Переодевшись в шорты и топ для упражнений, я забрала короткие рыжие волосы в хвост. Выполнила всего три упражнения: поза кошки, щенка и змеи. После них всегда становилось легче, боль уходила, и появлялось желание двигаться вперёд. Но в этот раз из раздумий вывел стук в дверь, не успела я ответить, как в комнате появился пряно-сладкий аромат свежести с хвойными нотками, запахло кипарисом – так пахла магия Гадеса.
– Что хотел Анубис? – спросил он, прислоняясь к двери, не сводя с меня глаз.
– Соскучился.
– Будь осторожна, Анубис никогда не делает ничего просто так.
– В этом вы с ним похожи. Думаю, у меня нет оснований беспокоится на его счёт. Правители Египта не любят играть с чужими жизнями и не путают нити судьбы.
– Ты объединяешь все пантеоны богов, и я просто волнуюсь за тебя, сестрёнка, – сказал он, присаживаясь на кровать. – Я никогда не умел с ними общаться.
– С людьми?
– С детьми. Как объяснить Музе, что всё происходящее серьёзно?