– Идёмте! – Корвус схватил с земли палку, ткнул ею в тлеющие угли, и тотчас на конце запылал огонь. Пока я спал, мессир смастерил факел.
Я едва успел отвязать лошадей.
– Мессир, остановитесь! Говорят, идти на крик в чёрном лесу небезопасно.
– Оставаться на месте тоже, – проговорил Корвус, задыхаясь не то от быстрого шага, не то от нахлынувшего на него азарта. – Кому-то нужна помощь.
– Судя по крикам, ему уже всё равно, поможет ему кто-то или нет, – пробурчал я.
Корвус продирался сквозь ветви с быстротой лесного пожара. В одной руке он держал факел, в другой был зажат револьвер.
Очень скоро лес начал редеть.
– Вы слышите? – Корвус резко остановился, так что я не успел затормозить, и врезался в него сзади. Лошади недовольно фыркнули.
– Нет.
– Вот именно. Криков больше нет.
Мы решили, что лучше всего пойти медленнее и тише – то, из-за чего кричал человек, могло быть совсем рядом. Нас выдавал факел, но огонь мог стать хорошим подспорьем в борьбе со зверями.
Впереди маячил просвет, да такой сильный, что показалось, будто лес совсем кончился. На деле же это оказалась поляна. Судя по протоптанной траве, здесь нередко бывали люди. Может, мы и правда были совсем близко к городу?
– Там, – шёпотом сказал Корвус.
Я посмотрел, куда он мне указал.
– Боги…
На окраине поляны, у одной из сломанных сосен лежал человек. Точнее, то, что когда-то было человеком, потому что сейчас нашим глазам предстала кровавая каша. Корвус подошёл ближе.
– Мессир. Разумно ли подходить к мертвякам?
– Бояться надо не мёртвых – чего он мне сделает? Бояться надо живых, – проговорил Корвус, наклоняясь над трупом.
Зрелище было кошмарным. Даже будучи на поле боя, где людям и лошадям пушками отрывало конечности, а ударом меча распарывали животы, обнажая внутренности, я не видел такого ужаса.
Это был молодой мужчина. Чуть старше Корвуса, как мне показалось. Голова его была почти отделена от тела. Её точно насадили затылком на толстый древесный сук. С ошмётков шеи капали остатки крови, капали на обрывки одежды, под которыми уже не скрывалось растерзанное тело. Внутренности были разбросаны рядом и жутко смердели.
– Кто же его так? – Негромко проговорил Корвус, разглядывая обезображенное лицо, которое точно резали ножом в порыве ярости – так дети перечёркивают неудавшиеся картинки.