– Верю вам на слово, – бросил врач, досадливо поморщившись. – Скажу откровенно, именно поэтому я и посоветовал депутату Доверню не настаивать на дополнительном расследовании. Полицейские склонны повсюду видеть злой умысел и тайны, даже там, где их нет. Однако не принимайте это за упрек – в каждом ремесле свои причуды. Так или иначе, повторяю: самоубийство Люсьена не дает никаких поводов для сомнений.
– А вы обратили внимание на время появления синяков? Сопровождались ли ушибы кровоизлиянием в поврежденные ткани?
В глазах доктора Тюссо мелькнуло озадаченное любопытство. Он явно был заинтригован вопросом и взглянул на молодого собеседника по-новому:
– Если вас это утешит, могу заверить, что я обследовал все гематомы на теле Люсьена, и мне показалось, что ни одна из них не могла появиться до его падения из окна. Однако позвольте выразить свое удивление. Для простого инспектора вы на редкость хорошо осведомлены в области судебной медицины.
– Я всегда имел склонность к приобретению знаний и полагаю, что сыщик, достойный этого звания, не имеет права пренебрегать новейшими достижениями науки. Два года назад мне посчастливилось побывать на нескольких лекциях по токсикологии, которые читал профессор Орфила[21]. Его сборник лекций по судебной медицине также произвел на меня величайшее впечатление. Труды месье Орфила намного превосходят все написанное его предшественниками, среди которых есть весьма достойные авторы, такие как Фодере и Беллок. – Говоря все это, Валантен с непринужденным видом прошелся по помещению и, оказавшись у просмотрового стола, приподнял за уголок простыню над головой и торсом покойника. – Вот это да! – воскликнул он. – Весьма необычно…
– Что необычно?
– Вы видели выражение его лица?
– Rigor mortis[22], – пожал плечами доктор Тюссо с невозмутимым видом. – Мышцы лица затвердели, как и остальные ткани. Вполне естественное явление. И если вы читали Орфила, ничего необычного для вас в этом быть не может.
Валантен молчал – он не мог отвести взгляд от Люсьена Доверня. Потому что труп… улыбался.
Лицо молодого человека, спящего вечным сном на столе в мрачном помещении морга, необъяснимым образом выражало безмятежное счастье.
Глава 6, в которой следуют прелюбопытные откровения
После морга Валантен отправился в Отель-Дьё – центральную городскую больницу, где работал хирург, проводивший вскрытие Люсьена Доверня. Визит этот, впрочем, ничего нового ему не дал. Врач, исполнявший обязанности судмедэксперта, подтвердил заключение доктора Тюссо: в результате падения с большой высоты молодой человек сломал шею. Смерть, по его словам, наступила мгновенно или через несколько секунд. Когда же инспектор поинтересовался его мнением по поводу странной улыбки, застывшей на губах мертвеца, врач замялся. В конце концов он сказал, что его это тоже поразило, и охотно признал, что раньше подобного выражения лица у самоубийц ему наблюдать не приходилось. Тоска, страдание, страх – да, такое бывает, но столь явное безграничное блаженство – сущая невидаль. И наука бессильна предоставить тому какое-либо объяснение.