– Ладно, давай спать, я устала, а завтра мне уезжать.
Они пошли в спальню, где в сумраке, слегка рассеянном пробивавшимся через неплотно закрытую занавеску лунным светом, стояла большая двуспальная кровать. Свет не включали. Шери быстро сняла с себя одежду, оставив легкий белый бюстгальтер и белые трусики. Люсьен невольно в темноте мельком заметил, что Шери вполне укладывалась и в его представления о красоте фигуры, это был еще один плюс в его стандарты начала отношений, первый – она была весьма неглупой.
Они осторожно улеглись каждый на своем краю широкой кровати. И так пролежали несколько минут. Потом Люсьен сказал:
– Между ними был кинжал, и она осталась непорочной девой.
– Кинжал – это хорошо бы. – Отозвалась Шери. Люсьену показалось, что она улыбнулась. И он осторожно прикоснулся к ней. Шери не стала сопротивляться. Они для начала поцеловались. Шери подумала, что где наша не пропадала, тем более ее отношения с парнем, который у нее, естественно, был, уже дышали на ладан, и она твердо решила с ним заканчивать общение. А Люсьен ей понравился, и к тому же один раз не решает ничего.
Люсьен не стал обрушивать на Шери все свои умения, а очень нежно и дозированно приласкал Шери. Она оценила эту сдержанность и понемногу стала отвечать на его ласки. Чуть позже выяснилось, что Люсьен от количества выпитого и, видимо, от стресса, ведь ему Шери тоже как-то вдруг запала в душу, совершенно отключился как мужчина. Ему было неудобно, и он загрустил, откинувшись на подушку. Шери успокоила Люсьена: «Ничего, в следующий раз получится». Люсьен подумал, что она еще и издевается, но это «в следующий раз» обнадеживало.
***
После развода, прошедшего без скандалов и претензий, Люсьен и Мун Рос поддерживали связь, потому что был ребенок и они считали, что для ребенка это важно.
Как-то Люсьен хотел отвезти сына на юг, к морю, считал это своим долгом, что ли. Забота о ребенке, отцовские чувства, чувство долга и всё такое. Он договорился с Мун Рос, что приедет через неделю и заберет с собой маленького Люсьена, она совершенно спокойно согласилась.
Прошла неделя, и Люсьен в хорошем расположении духа приехал.
Уже с порога он понял, что радоваться рано. Часа два Мун Рос рассказывала ему, какая в сущности он сволочь, и что-либо возражать ей было бессмысленно. Так как всё это он уже слышал и неоднократно. В довершение Мун Рос категорически заявила: