– Ну что тебе сказать, незабудка моя? Конечно, не первой свежести, но на морду не урод. Хотя по сравнению с твоим Иннокентием Виккентьевичем, конечно, дохловат. Кешу твоего можно было терпеть за патологическую доброту. А что этот собой представляет, еще неизвестно.
Неужели это она обо мне? Косит-то глазом в мою сторону. И голос повышает.
– Чего? Деньги не главное? Не скажи, заоблачная моя. Если у него крыша от тебя съедет, его ж из дома выпрут. И приползет он, ободранный, к тебе. И обопрется на твои хрупкие плечи со страшной силой. Но если так уж приглянулся, берем и пробуем. Но берем не спеша. Быстрый секс губит любовь на корню. Ты только не волнуйся. Надо волновать, а не волноваться.
Перед сном выхожу из номера. Решаю прогуляться, посмотреть на ночную Пахру. Конечно, рассчитываю встретить Надю.
Фонари отражаются в черной воде. Медленным течением несет кленовые листья. На скамьях сидят отдыхающие. Тоже любуются вечерней картиной. Прохожу до конца аллеи – Нади нет. Хотя… на скамейке у самой воды знакомый силуэт. Подхожу, сажусь рядом.
– Почему пропускаете уроки? – тоном училки спрашивает Надя.
– Накажите меня, Надежда Семеновна. Оставьте на второй год.
– Боюсь, второгодничество вам понравится, – игриво отвечает Надя.
– Предлагаю не тянуть с этим. А куда вы девали Кешу?
– Надо же, какой слух! – удивляется Надя. – Кеша в заслуженной отставке.
Мне обидно за Кешу. Я почему-то думаю, что он старше меня. К тому же я ставлю себя на его место, ее бывшего мужчины. Мне жаль его и себя заодно. Конечно, Надя пребывала в волнении, и потому сказала глупость. Но зато искренне.
Она вдруг напрягается. Говорит, показывая на кусты.
– Там кто-то есть.
Точно. Слышался сдавленный смех и шорох. Надя испуганно поднимается. Я заглядываю за куст. Это мой десятилетний сын. Вот паршивец! Сделал вид, что уснул, а сам бросился шпионить. Давится от смеха.
Надя быстро уходит к корпусу. Ее гибкий силуэт в свете фонарей трепещет от негодования.
Через месяц еду в отпуск. Санаторий в Ялте. Поселяюсь в одноместном люксе. Привожу себя в порядок и выхожу в холл. Двое пенсионеров играют в огромные напольные шахматы. Две старушки сидят в креслах и смотрят на море. Меня предупреждали, что в октябре сюда съезжается одно старичье. Не беда, зато отосплюсь, приведу в порядок нервы.