– Левицкий! – заорал Кухаренко во всё свое луженое горло, и прямо ко мне в лужу обниматься бросился. – Как ты здесь?!
Поведал я ему в двух словах и своих приключениях, он тут же потащил меня за собой.
– У нас остановишься, здесь рядом, – щебетал мой однокашник, пропуская меня на более-менее сухую дорогу. – Сейчас в Орхание квартиру приличную отыскать трудно. Все занято. Штабных полно наехало. А у нас кружок подобрался достойный. Сегодня Рождество праздновать будем. Я тебе сейчас, Левицкий, о сюрпризе интереснейшем расскажу. На соседней улице дамы остановились.
– Какие еще дамы?
– Приятные-с. Они вместе с Красным Крестом путешествуют. Ну, и сам понимаешь, приключений жаждут-с. Вот. А капитан Астахов, товарищ мой, большой знаток по дамскому обществу. Он с ними вчера всё и обговорил. Есть там одна полячка – Марийка. Помнишь, как у Пушкина: глаза, как небо голубые, улыбка, волосы льняные, походка, голос, стройный стан… Я от неё без ума. Честно тебе скажу. Еще две румынки есть, но те вылитые цыганки, а еще…
– Подожди, – перебил я Кухаренко, вспомнив о несчастном Леухине, который куском мокрого льда пытался остановить кровь из носа. – Мне вестового надо пристроить куда-то.
– Не волнуйся, – успокоил меня однокашник, – рядом с нашим домом конюшня есть, так там все нижние чины обитают, и твоему анике-воину место отыщется, там соломы много, пусть за нами следует.
Я сердито окликнул Леухина и взмахом руки велел ему следовать за собой. Возле нужного нам дома увидели мы трех солдат, двое из которых тащили барана, а третий с ивовым прутиком в руке шел рядом.
– Вон барана турецкого нам на шашлык несут, – улыбнулся Кухаренко.
– Почему «турецкого», – переспросил я.
– А здесь, если рядом с бараном человека нет, он сразу же признается «турецким» и его солдатики наши тут же в нужное дело определяют, – удовлетворил мое любопытство Кухаренко, приветливо махнул рукой солдату с прутиком, а мне торопливо прошептал на ухо. – Гнедич. Из столичной гвардии разжалован за какие-то амурные похождения с женой командира своего. Тоже из нашего кружка. Боевой человек. А силищи в нем! Сейчас тебя с ним познакомлю.
Мы тут же познакомились, и Гнедич велел солдатам позаботиться о Леухине, чем сделал мне огромной одолжение.
– Достойный человек, – подумал я, наблюдая, как разжалованный гвардеец указывает, где моему вестовому в конюшне расположиться.