Однако заявления в этот день продолжили поступать, ибо многие жители домов по Хай-стрит были недовольны тем, что дежурившие на той неделе полицейские не пожелали осмотреть церковь и оставаться всю ночь только на их улице после первых жалоб, последовавших с их стороны, а приписали все шумы ночным кошмарам и расшатанным нервам самих жителей.
Инспектор Моррис велел разобраться с этим делом тому своему коллеге, в котором был уверен более прочих, а сам на какое-то время позабыл о нём, однако через пару дней количество заявлений удвоилось. Теперь к жильцам по Хай-стрит присоединились голоса жильцов по Друри-лейн. Ночной шум стал ещё более оглушительным и настойчивым и доносился он, как выяснили храбрецы-одиночки, не побоявшиеся перелезть через церковную ограду в середине ночи, из подвала тёмной и заброшенной церкви. Буквально все отмечали некую волну безотчётного страха, которая проносится по улицам после двух часов ночи, заставляя и стар и млад замирать под одеялом, а домашних животных вести себя нехарактерно – метаться кругом себя, выть или прикидываться мёртвым. Припозднившиеся прохожие, оказавшиеся на этих улицах, бежали в панике как можно дальше, пока не приходили в себя на другом конце города.
Утром в четверг Моррис стал очевидцем очень странного рассказа старичка, который пришёл к ним в участок, дабы лично потребовать от служителей законности и порядка разобраться, что происходит по ночам в церкви Святого Духа, и принять надлежащие меры.
Полицейские столпились вокруг него, но не верили ни единому слову и едва ли не насмехались. Старичок же распалялся всё более.
– Я имею привычку поздно ложиться, – начал объяснять он, – когда все мои соседи уже спят, и имею обыкновение выгуливать перед сном свою собачку. Вчера мы отправились на прогулку в начале второго. Рекс, так зовут, вернее, звали моего любимца (и вы узнаете, почему именно звали), почти сразу почуял нечто неладное (хочу отметить, много прежде своего бедного хозяина), хотя мы даже не приблизились к этому жуткому зданию, и стал поскуливать и тянуть меня прочь. Никогда прежде он не вёл себя подобным образом и не убегал от меня, наоборот, он был самой смирной и послушной собачкой в мире. Спросите моих соседей, они вам подтвердят. Он тянул так, что в итоге вырвался от меня и убежал.