Докучаев упорно полз дальше вдоль гудящего гиганта, проделав уже немалый путь. Увидел, что некоторые вагоны имели наружные боковые платформы для перемещения по ним экипажа, и верхние смотровые площадки. Кое- где по ним пробегали бойцы.
Этот состав, судя по всему, собран из нескольких, бывших царских бронепоездов. Что-то подобное, похожие очертания ему приходилось видеть на западном фронте. Свежая краска намекала, что его ввели в строй не так давно и наверняка после ремонта, неслучайно именно на это, южное направление, в тяжелые для корниловцев дни.
Он остановился и лёжа всматривался во всё, что мог разглядеть. Он изрядно промёрз, сапоги и рукава забились снегом, но мысль совершить очередную авантюру, кажется начала вырисовываться. Сдаваться в плен – самоубийство, никто не станет держать его в поезде, поэтому как бессмысленную обузу расстреляют тут же возле «железки».
Поезд, судя по всему скоро тронется, это произойдет с минуты на минуту, раз котлы парят что есть мочи. Докучаев осознавал, что дальнейшая судьба его абсолютно не предсказуема и полна неизвестности. Пока ясно одно – война ещё идет, и враг в тридцати метрах, он силён, прячется в натопленных березовыми дровами жарких вагонах за сантиметровым листом брони, сытый, вооруженный до зубов, ест наваристый куриный бульон, курит папиросы и пьет сладкий чай. У Докучаева же измотанного скитаниями по лесам и мерзлым болотам, без еды и спичек, нет даже единого патрона для винтовки.
Он решил дождаться, когда уедет этот, чертов поезд. Похоже, что за ним по другую сторону теплится станция, там к верхушкам сосен то и дело ползут обрывки белого дыма, наверное, в русской печи в котелке дымится солянка, стол украшен хрустящей коричневой краюхой. В голове возникли образы сытой жизни зажиточного крестьянина: горячая картошка, бидон квашеной капусты, бутыль домашней водки в придачу. Потекла слюна, на секунду и вправду показалось, что донесся запах обеда, может быть, так оно и было?
Итак, кажется, пришло время решить, ситуация предлагала ему неплохую возможность. Она по определению не могла быть простой, в условиях войны, и всё же полчаса назад надежды не было и вовсе никакой. Так что, есть пространство для маневра.
Едва слышны чьи-то возгласы около станции. Может быть, заканчивается погрузка, или к телеграфу подключиться понадобилось? Это должно означать, что все станции на этом участке уже захвачены красными. А раз так, то и приближаться к ним – перспектива так себе, поэтому действовать надо вдумчиво и осторожно. Проникнуть на станцию – оправданная цель, там есть всё, что необходимо для спасения, а это сейчас главное. Но тогда пусть сначала уйдет этот стальной великан.