Света достала из сумочки небольшой лист бумаги и положила перед Анной. На нем была нарисована угловатая летучая мышь.
– Сначала этому не придали значения. Но такой же знак был найден в том месте, где ты нашла Машеньку.
– И что это значит?
– Понятия не имею. Но есть еще кое-что: у тела Лисинцевой найдены странные предметы – старинный гребешок для расчесывания, треснувшее зеркальце, моток пряжи…
Света выложила перед Анной еще одно фото – на нем были аккуратно разложены предметы.
– Ты же говорила, ее нашли в лесу?
– В этом и странность – зачем ей было тащить это с собой в лес? И почему это не сгорело?
– У тела Машеньки тоже были вещи – плюшевый мишка, деревянная пирамидка и бубенчик. Странный набор.
Официант поставил перед Анной фарфоровую кружку с кофе. По первому взгляду она сразу поняла – молока не долили, да и кофе вряд ли здесь был высшего сорта.
– Почему ты позвонила мне только сейчас?
– Сомневалась… стоит ли ворошить прошлое. Думала, милиция найдет убийцу и уже можно будет позвонить тебе по результатам, но… Похоже, его так и не найдут.
Анна выпустила в потолок густой дым.
– Зло всегда остается безнаказанным? Пропадают дети, умирают люди – и никто никого не находит…
– Ты не виновата в том, что случилось, – сказала Света.
– А кто виноват?
– Бывает так, что никто.
– Нет, Свет. Такого не бывает. Всегда кто-то виноват. Вопрос только в том – кто?
– Милиция ищет, – Света наклонилась к Анне и аккуратно дотронулась до левого запястья. – Главное, помни: ты не виновата.
Не виновата. Ей легко говорить. Ее не было в том лесу. Она не находила маленький грязный сверток…
– Без тебя в AnnaSearch стало пусто. Ты была нашим лучшим поисковиком. И моей подругой.
– Ты меня не знаешь, – покачала головой Анна.
– Ты сама себя не знаешь, – возразила Света и как бы между прочим спросила: – Как поживает Тим?
Анна вскинула на нее глаза и поплотнее запахнула кофту, под которой спрятался плюшевый заяц, словно боясь показать его Свете.
– С ним все хорошо.
– Новых шрамов не прибавилось?
Анна почувствовала, как из низа живота кверху поднимается что-то тяжелое и горячее, словно комок раскаленной ненависти. Она сделала глоток кофе, действительно оказавшегося дерьмовым, нервно затянулась сигаретой, пытаясь погасить порыв, но горячий комок гнева и боли все-таки дошел до горла.