– Ну, что скажешь, Эмили? – спросил Рэй, откидываясь на спинку продавленного стула в конференц-зале медицинского центра, его голос звучал устало, хрипло и безнадежно, словно он уже не надеялся услышать ничего нового. Он откинул голову назад и закрыл глаза, пытаясь хоть на мгновение заглушить ту боль, ту давящую тяжесть, что сковала его, боль от вида тех ужасов, которые он видел в эти два дня, боль от чувства собственного бессилия.
– Ничего, – ответила Эмили, ее голос был тихим, почти шепотом, полным разочарования и поражения. Она устало потерла глаза руками, словно пыталась унять ту головную боль, которая, казалось, раскалывала ее череп на части, от недосыпа, от пережитого напряжения. – Все анализы в норме. Никаких вирусов, никаких токсинов, ничего. Словно они все здоровы, словно они просто спят.
– Здоровы, – повторил Рэй, открывая глаза и усмехаясь, его смех был горьким и саркастичным, словно издевка над самой ситуацией. – Да, это именно то слово, которое идеально подходит для оживших трупов, для разлагающихся кусков плоти. Здоровы. Как никогда прежде.
– Я не знаю, Рэй, – проговорила Эмили, опуская руки, словно она сдалась. – Я просто не понимаю. Это не поддается никакому научному объяснению. Словно законы природы перестали действовать, словно мир сошел с ума.
– Может, и перестали, – ответил он, глядя в потолок, словно там он мог найти ответ на все вопросы, словно он надеялся, что в пустоте он найдет ответ, которого нет в реальности. – Может, это вообще не имеет ничего общего с наукой. Может, мы ищем не там, где нужно. Может, нам нужно забыть все, что мы знаем.
– Но где же нам тогда искать? – спросила Эмили, ее голос дрогнул, и в нем снова прозвучала нотка отчаяния, словно она не могла больше скрывать свой страх. – Где, по-твоему, лежит ответ, Рэй? Где нам искать, если не в науке? Что еще есть?
Рэй промолчал, он сам не знал ответа на этот вопрос. Он просто чувствовал, всем своим нутром, всем своим существом, что причина кроется где-то в другом месте, что это не болезнь, не вирус, не мутация, а что-то совсем иное, что-то древнее, что-то темное, что-то, что не поддавалось никакому рациональному объяснению, что-то, что выходило за рамки их знаний и опыта.
Кладбища, эти тихие, некогда спокойные места, стали опасными зонами, полными мерзких тварей, чьи разлагающиеся тела пополняли новые и новые ряды оживших трупов, словно кто-то беспрерывно поставлял мертвецов. Рэй и Эмили объездили все кладбища города, каждый раз с ужасом наблюдая за тем, как мертвые вылезают из своих могил, словно черви из прогнившего яблока, разрывая землю и вылезая на свет, чтобы снова вернуться во тьму. Они видели, как они собираются в группы, бродят по территории, словно призраки, вырванные из своих вечных обителей, словно их сон был потревожен, и они вернулись, чтобы мстить. Они видели, как они едят останки других мертвецов, пожирают их гниющую плоть, словно каннибалы, и от этого зрелища их выворачивало, от этого зрелища у них леденела кровь в жилах. Они понимали, что они имеют дело не просто с трупами, не с разлагающимся мясом, а с чем-то большим, чем-то темным и зловещим, чем-то, что не поддавалось никакому человеческому объяснению, словно они столкнулись с чем-то, что не должно было существовать.