Лерметт, наконец-то насытившись, тоже пребывал в не самом дурном
расположении духа. Нельзя сказать, что он разом простил весь
миропорядок за все существующие в нем неустройства, но уж по
крайности к спасенному эльфу не питал ни малейшего раздражения. И
правильно, что не питал — повод для раздражения появился у него не
во время завтрака, а гораздо позже, когда, собрав все дорожные
припасы и поделив, кому что нести, оба путника вышли из пещеры на
морозный воздух и кое-как продвинулись по мокрому бугристому льду
на пару десятков шагов влево — туда, где над верхней тропой
нависала козырьком памятная Эннеари скала.
— Мерзость какая, — с чувством произнес принц, выжимая промокшие
рукава рубашки — и зачем только им понадобилось высовываться из-под
майлета?
— И то, — коротко вздохнул Эннеари.
Он хмуро оглядел рассиявшееся смертоносное великолепие ледового
завала и перевел взгляд на отвесную стену... да нет, в том-то и
дело, что не отвесную. Лишь когда он с досадой пристукнул по стене
кулаком, Лерметт сообразил: стена имела обратный уклон. Легкий,
едва заметный — нужны были приметливые глаза эльфа, чтобы
разглядеть его с ходу — но все-таки обратный.
— Ничего, — примолвил эльф, перехватив встревоженный взгляд
принца. — Заберусь как-нибудь.
— Что значит — заберусь? — прищурился Лерметт.
— То и значит, что заберусь, — ответствовал Эннеари. — Не ты же
полезешь.
— Почему это? — возмутился принц.
— Потому что я это лучше умею, — очень доходчиво объяснил
эльф.
Нет, вы видели такое? Наглость, наглость-то какова! Лерметт
оскорбленно нахмурился, собираясь заявить, что вовсе даже ничего
подобного, и что откуда Эннеари вообще взял, и что отец с
Илмерраном тренировки ради с шести лет гоняли его по стене Старой
Ратуши всего с тремя кинжалами для страховки — как раз на подобный
случай... он даже было и рот открыл — но Эннеари опередил его.
— Ты ведь сам сказал, что места эти знаешь только по карте, —
как ни в чем не бывало, заявил Эннеари. — Ты никогда здесь раньше
не был, верно?
Лерметт насупился и кивнул.
— А мне бывать приходилось, — безжалостно подытожил эльф. —
Нечасто, признаю — но все равно чаще, чем никогда. И стены здешние
я знаю лучше, чем ты. Тебе здесь не подняться. Поверь мне. А я
пройду.
На такой довод крыть было нечем. Но Лерметт все равно попытался
— потому что речь шла не о том, кто лучше знает здешние каменюки.
Во всяком разе, не только об этом.