Помолчав, она задумчиво, будто разговаривая сама с собой, произнесла:
– Я так думаю, для того и затевался весь этот поминальный ужин. Иначе кому он нужен? Завещание Кичатова будет на нём главным блюдом.
Пётр покачал головой и осуждающе изрёк:
– Как-то не по-людски всё это.
Любаша снисходительно усмехнулась.
– Что тебе ещё не так, горе ты луковое?
Но Пётр не заметил издёвки в её тоне, настолько его занимали собственные мысли. И он серьёзно ответил:
– Да, говорю, не по-людски это – хоронить пустой гроб.
Молодая женщина вздрогнула, будто ей вдруг стало зябко. Бросив взгляд на портрет, она отвела взгляд и едва слышно сказала:
– А что им ещё оставалось делать? Тела-то так и не нашли. Или ты забыл?
– Да знаю я! – с досадой отмахнулся Пётр. – Когда Кичатов вышел на своей яхте в море и попал в шторм, одни только обломки наутро и отыскали.
Любаша подложила сыну на тарелку ещё одну котлету и продолжила разговор, который, если судить по её виду, был ей неинтересен и даже раздражал, и не прерывала она его только из-за упрямства собеседника.
– Ещё хорошо, что спасательный круг уцелел с названием яхты. Только потому и признали Кичатова без вести отсутствующим, и лишь сейчас, через три года, умершим. А так бы мурыжили ещё лет десять-пятнадцать, пока всё состояние не развеяли бы по ветру.
Но у Петра были свои мысли на этот счёт, и он поделился ими.
– Это уж точно, хозяин был не бедный человек. Десяток рыбоперерабатывающих предприятий, целая флотилия средних и малых траулеров… – Он даже облизнулся, словно у него разыгрался аппетит, и с волнением спросил: – Как ты думаешь, Любаша, на сколько миллионов всё это добро потянет?
Но молодую женщину эта тема не заинтересовала.
– Ты не наследник, – сухо произнесла она. – Ни к чему и считать.
Но Пётр не унимался.
– Неужели Кичатов всё оставил жене или разделил между нею и дочками? – спросил он то ли с удивлением, то ли с осуждением. – Ведь разорят компанию бабы! Что они в рыболовстве-то смыслят?
Любаша равнодушно произнесла:
– Тебе-то что? Охолони.
Но мужчина неожиданно резко возразил:
– А то, Любаша! Как вдова по миру пойдет, то и нас уволят. Не по карману ей станут дворецкий и домработница. Даже при том, что после того, как остальная прислуга разбежалась, не выдержав её придирок, мы вынуждены делать и всю остальную работу по дому. Придётся нам новое место себе искать. А как не найдём в одном доме, что тогда? Будем встречаться по выходным и праздникам в парке на скамейке?!