– Всё-всё! Лис, я понял. Понял! Спрашивай! – выставил перед собой руки Глобус корчась от боли. – Это же я так по привычке.
– Рассказывай. Вопрос задан, – бросил на стол чистый носовой платок с вышивкой я.
Тонкая струйка воды из лужи под вешалкой устремилась под стол смешавшись с капельками крови Глобуса под его ногами.
– Мы сами не поняли, Лис. Всё было нормально и вдруг ему зачем-то понадобились эти дети…
– Дети?
– Да, дети.
– Девочки?
– Про пол разговора не было. Знаю, что главным условием было чтобы не старше двенадцати лет. И чтобы… малохольные, – шмыгнул носом преступник, прижимая платок к лицу.
– Патрик, ты же человек с образованием. Разговаривай хоть со мной нормально, – раздражённо отодвинул я стул от стола и уселся на него.
– Непременно бледные ему нужны были. Болезнь такая есть анемия. Что-то с эритроцитами, – остановив кровь Глобус протянул мне платок, но я жестом отказался. – Собрал всех и сказал тащите ребятню и побольше. Каждому заплатить обещал.
– Больные дети не смогут работать…
– Вот и мы сразу смекнули, что толстяк что-то другое задумал. Но что именно, так и не поняли.
– У Анны анемии не было, – отрицательно помотал головой я. – Знаю это наверняка.
– Эта та девчонка, за которой вы пришли? Так её Зубр притаранил. Он же болван! Главное, чтобы талеров ему в карман насыпали. Не притащил бы её, пожили бы ещё.
– Понятно. Что ещё? Может быть было что-то странное? Из ряда вон?
– Да вроде ничего такого… амулет вот у толстяка сломался, так он пообещал голову оторвать тому магу, который его ему продал. И вообще, все наши проблемы начались после того как мы купили этот чёртов дом, – с досады топнул ногой преступник. – Я говорил Щекастому не покупать особняк Гудмана, а он не послушал. Мне всегда этот дом не нравился.
– Думай-думай. Что-то должно быть, – перебил я Глобуса чувствуя, что уже у порога разгадки.
– Толстяк доктора пристрелил.
– Доктора?
– Да. Перепихона.
– Того который в «Десяти пальцах» врачом работал?
– Точно, он. Что-то украл там и погнали его. Нас лечил.
Августа Кляйна я помнил хорошо. Высокий, худой с вечно грязными волосами свисавшими сосульками на плечи. Отвратный тип. Ничего он не воровал, со службы его погнали за пристрастие к кокаину. Хотя говорят врачом он был неплохим.
– За что он его убил?
Кровь снова хлынула по подбородку Глобуса и тот задрав голову вверх прогундосил: