– Вот тут бы я все денежки и оставил, – прошептал ключник, обращаясь к воображаемому крупье. – Воистину, пути Господни неисповедимы.
Старик перекрестился на купола и принялся решать: выйти к бедолаге справиться о самочувствии или подождать остальных, но справа, у наружной стены, зашуршали камни, и к «тыкве» довольно бодро подошел высокий жилистый молодой человек – тот самый, которого ключник не видел на западном склоне.
– Матфей, – обратился он к товарищу, – ты как?
– Чуть Богу душу не отдал, – призналась «тыква». – Но я первый, чему несказанно рад. А как ты, Марк?
– Душа и так принадлежит Богу, – улыбнувшись, ответил Марк. – А вот и… – юноша кивнул головой влево.
– Лука, – не поднимая головы и не оборачиваясь, прошептал Матфей. – Как же так, ты всего лишь третий?
– Это Иоанн, – задумчиво поправил товарища Марк. – Интересно.
Присоединившийся к друзьям молодой человек видом своим напоминал лешего: волосы и одежда усеяны репейниками, дрожащие руки исцарапаны в кровь, глаза выпучены, а рот жадно хватает чистый горный воздух.
Тот, кого назвали Иоанном, рухнул подле Матфея, и теперь натюрморт у монастырских ворот вдобавок к тыкве приобрел и подсушенную морковку. Лука появился через минуту – мокрый, раздраженный, с дырой в плаще на седалище и стертыми об лед ладонями. Он молча посмотрел на товарищей, хотел было что-то сказать, но, подумав, махнул рукой и направился к воротам.
Не успел проигравший в пух и прах дотянуться до медного кольца, как створка слегка приоткрылась и перед ним вырос привратник – наш знакомый ключник, сытый, отдохнувший и прекрасно понимающий создавшуюся мизансцену (полная противоположность Луки).
– Мы пришли в… – начал предводитель «мушкетеров», потихоньку расправляя плечи и возвращая голосу уверенность.
Ключник предупреждающе поднял вверх указательный палец, на котором болталась связка ключей, и юноша запнулся.
– Вы должны были появиться перед вратами вместе, – лицо старика выражало и гнев, и усмешку одновременно, – если бы были сбалансированы.
– А почему мы должны были быть?.. – заикаясь, пролепетал опешивший от такого приема Лука.
– Потому, что вы – Крест, – огорошил очередной загадкой привратник.
– Послушай, папаша, – на помощь товарищу пришел возмущенный Марк, – не заговариваешься ли ты?
– Отец, Сын, Дух Святый и Анчутка, так и есть, – ключник и глазом не повел.