Хочу здесь процитировать питерскую супердемократическую «Смену»:
«…Пройди по поселку, увидишь – до сих пор люди все худые. В смысле – полных нет…
Прошел, действительно нет. Дети тоже – ещё не Бухенвальд, но вот-вот»[237].
…Зиму 96–97 годов большая часть трудового коллектива уже гуляла в вынужденном отпуске, но без положенных 2/3 заработка. Постепенно в домах отключались холодильники – нечего было в них хранить. С теплыми весенними деньками весь поселок натурально перешел на подножный корм. Что удалось вырастить на своем огороде да собрать в лесу – то в банки закатывали про запас, как чувствовали, что испытания на долгие месяцы. О мясе просто забыли.
Положение было одинаковое для всех: и работающих, – котельная, например, не могла остановиться, велась также переработка макулатуры, и для неработающих, – кого-то «выдергивали» на работу, когда появлялся какой-либо мелкий заказ… В «уведомлении о высвобождении в связи с банкротством», которое получил каждый сотрудник комбината, сказано: «До момента увольнения Вы обязаны выполнять свои служебные обязанности и соблюдать трудовую дисциплину»[238]. Правда, в нём не было ни слова о том, что за «выполнение служебных обязанностей» положено, вообще-то, платить деньги.
Последний раз нормальную зарплату выдавали летом 96-го. Потом – зарплату за октябрь (в январе) и ещё 300 тысяч. На этом всё. Долги по зарплате у многих перевалили за 20 миллионов[239]. («Руководство» объясняло ситуация незамысловато: «Что касается зарплаты работникам, то мы не выдавали её не потому, что куда-то истратили деньги, а по той простой причине, что счёт предприятия заблокирован. Но и при этих условиях мы смогли зимой отапливать квартиры, обеззараживать воду. Мы также обеспечили нормальную деятельность очистных сооружений, вовремя вывозили мусор»[240].
Начальство вместе с профсоюзом нашло выход, – ввели товарный обмен. На руки работникам стали выдавать так называемые «поручения-обязательства». По ним можно «отовариться» в кулинарии – на 600 тысяч в месяц и поесть в столовой на 300 тысяч[241]. И хотя на эти «обязательства» можно было получить лишь чай, дошираковские супчики, да печенье – и, конечно, всё дороже, чем в поселковых магазинах, рабочие и инженеры вынуждены были с подобным соглашаться. А для комбината выгода: из оклада рабочего 6-го разряда в 2 миллиона уже списывалась почти половина. Остальное… обоями. Такое вот «улучшение положения комбината».