Ее высокий резкий голос рассекал пространство на части:
– Полдня толпились у кафедры. Гогочут, громко разговаривают, закрывают проход по коридору.
Преподавательница раскладывала на своём столе студенческие работы ровными стопочками.
– Им здесь не место. Пусть ждут в аудитории или звонят вам по телефону. Всему своё время.
Ещё пару стопочек выровняла. Обнаружила нескреплённые листы.
– Виктория, милочка, подайте-ка мне степлер! Мой барахлит. Благодарю.
Клац, клац, щёлкал степлер. Разрозненные листы соединялись в аккуратные подшивки.
– Хорошо, я с ними поговорю, – отозвался Акипаки, рассматривая доску объявлений: «Нет ничего нового? Ощущение, что что-то пропустил».
– И что за фамильярность в обращении? Какой вы для них Раф? – преподаватель строго смотрела поверх очков.
Рафаэль махнул рукой.
– Я им при первой встрече так представился. Ничего страшного. Пусть обращаются, как им удобно.
Русский учёный работал здесь третий год, а Флора – третий десяток. Она была за традиции, за следование привычным, хотя и неписанным правилам Отаго университета, старейшего в Новой Зеландии.
– У нас серьёзный исследовательский центр, и студенты должны понимать, с кем и как нужно общаться. К преподавательскому составу нужно обращаться с должным уважением, и уж тем более сами преподаватели не должны давать повода к панибратству.
Градус недовольства повышался. Нос дамы покрылся испариной, и очки были готовы вот-вот сорваться вниз с его вздёрнутого кончика. Акипаки повернулся всем корпусом к своей коллеге и теперь следил за скольжением её очков по короткой горке носа.
«Что придумать, чтобы очки не ползли вниз?» – думал он.
Гриффиц резким движением указательного пальца отправила очки на переносицу, не дав им сорваться.
– Не переживайте так, уважаемая Флора, мы со студентами сами решим, как лучше ко мне обращаться, – произнёс Акипаки ровным тоном и поставил на тумбочку возле своего стола ботинки, обёрнутые бумагой.
Это было всё равно, что нажать на спусковой крючок в заправленном порохом механизме Флоры Гриффиц.
– Вы поставили на тумбу ботинки?! – взвилась она, подпрыгивая на стуле.
«Какая муха её…?» – подумал Раф.
– Это реквизит для занятий, – произнёс он, пытаясь перевести ситуацию в шутку.
– Нет! – взвизгнула Гриффиц. – Это ваши старые, грязные ботинки! Все знают ваши оранжевые ботинки. Вы же другой цвет не носите. Почему вы их не положите в пакет, чтобы никто не видел?