Незаметно вздохнув, я нервно беру шариковую ручку и всю оставшуюся пару продолжаю записывать лекцию. Не хватало мне еще получить дополнительную порцию унижения от этого старого сноба. Осталось потерпеть всего два года, а потом я даже не вспомню его лица. И уж, тем более, не вспомню, что на парах по Стилистике чувствую себя той самой жвачкой, так некстати, прилипшей к ботинку этого человека. Я пытаюсь представить его в каком-нибудь нелепом наряде или вообще голым, который краснеет от стыда перед студентами. Стоп! Нет, точно не голым! Какой ужас. Я не хочу лишиться рассудка, хотя бы, до восьмидесяти лет.
Спустя двадцать минут ненавистная пара подходит к концу, и я наконец-то могу выдохнуть. Стараясь, как можно быстрее собрать все свои принадлежности в сумку, я желаю сбежать отсюда, как можно дальше.
– Я думала, он тебя на части разорвет. – Сбоку от меня шепчет Грейс, так же, поспешно собираясь.
– Я говорю тебе, он точно меня ненавидит. – Шепчу в ответ, как можно тише через плечо.
Грейс берет меня под руку и уводит в сторону выхода. Я частенько люблю глобализировать события, поэтому мне кажется, что Мистер Белтон прямо сейчас прожигает в моей спине огромную дыру. По крайне мере, впереди меня ждет долгожданный обед, а потом останется пережить две оставшиеся пары. Ох, как же я рада, что ближайшая пара по Стилистике только на следующей неделе. Более того, следующие предметы могут даже поднять мне настроение, ведь Итальянский ведет самая милая женщина, а Право дается мне очень легко. Быть может, мне стоило рассмотреть карьеру юриста? Хотя, нет. Боюсь, выбери я эту профессию, мне пришлось бы каждый день сталкиваться с несправедливостью этого мира, а я этого совершенно не хочу.
– Ария, дорогая, Мистер Белтон ненавидит всех студентов. Ты здесь не причем. – Посмеиваясь, говорит Грейс, вызывая у меня улыбку.
– Но я точно в его списке первых. Ты же сама видишь, он все время цепляется ко мне.
– Это ты так думаешь, потому что, он единственный преподаватель, который не сдувает с тебя пылинки. – Подкалывает меня подруга, заставляя меня закатить глаза от раздражения.
От Грейс всегда чувствуется мягкая энергетика. Она располагает к себе одной своей улыбкой, доказывая этому миру, что женские чары – это страшная сила. И поверьте мне, одной энергетикой тут не обошлось. В свои двадцать один год моя подруга прячет под своими свитерами шикарную грудь. Многие девушки убили бы за такую фигуру, а какие-нибудь помешанные на ритуалах, продавали бы свою душу одна за другой. Возможно, Грейс когда-нибудь станет так же поклонятся своему телу, как это мысленно делает каждый, кто с ней хоть как-либо знаком.