– Тьфу, срамота! – осерчал дед.
Внезапно от входа послышалось:
– Оно, конечно, срамота, а только и нам гордиться нечем.
На Вайаниди, небось, храмы каменные, а не вроде дровяного
сарая!
Старик и жрец разом обернулись. Оба были изумлены так, словно с
ними заговорил дверной косяк.
Нищий, нагло посмевший влезть в их разговор, ничуть не смутился
под взглядом жреца. Это был средних лет бродяга, тощий, смуглый, с
грязными черными патлами до плеч и сломанным носом. Шерайс никогда
не видел его возле своего храма.
– Что, не так? – хладнокровно продолжил нищий. – Весь
город говорит, что жрецы просили у короля денег на каменные храмы,
а король отказал.
Шерайс растерялся, а старик зло поджал губы: как смеет всякая
шваль лезть в его благородную беседу со жрецом?!
– Идем! – скомандовал он внуку и, подхватив корзину со
щенком, надменно прошествовал мимо сидящих на земле нищих.
Шерайс проводил его взглядом, затем посмотрел на медяк, лежащий
на краю жертвенника. У жрецов есть примета: первую полученную
монету надо отдать нищим, тогда весь день будут щедрые
пожертвования...
Он подбросил медный кругляш на ладони и швырнул за порог. Нищие
бросились ловить подачку, но проворнее всех оказался смуглый
наглец. Он левой рукой поймал монету на лету, а правой ударил
рябого горбуна, который чуть не перехватил медяк. Как ни странно,
нищие не набросились на него с гневными воплями – отшатнулись,
притихли... Странно! Сколько раз видел Шерайс, как эта воронья стая
с бранью гнала прочь чужаков...
А смуглый нищий поднял на жреца холодные, недобрые, совсем не
нищенские глаза.
Мороз пробежал по спине Шерайса. И он подумал, что старая
примета может солгать...
* * *
– В этом году процессия не только обойдет храмы, но и
спустится к морю, на верфи...
– Знаю, суда благословлять. Дурацкая отцовская
затея...
Принц Ульфест лежал на ложе, накрытом медвежьей шкурой. Руки
забросил за голову, злой взгляд устремил в потолок. Серая шелковая
маска валялась рядом на полу.
Венчигир не удивлялся скверному настроению двоюродного брата.
Тот вообще терпеть не мог парадные церемонии, а уж перед
торжественным шествием по городу вообще готов был рычать на
каждого, кто попадется под руку.
А из-за чего рычать? Такое красивое зрелище! И делать ничего не
надо, знай сиди в носилках, отделанных перламутром, да поглядывай
на толпу сквозь прорези маски...