Принц нахмурился, припоминая.
– Поедет Юнверта, племянница Хранителя города. И старшая
внучка советника по торговле... забыл, как ее зовут. Она недавно
при дворе. Хорошенькая.
– Да ты что?.. – изумился Венчигир. – Неужели Айла в этом
году поедет возле золотых носилок? Вы что, поссорились?
– Айла не поедет, – равнодушно отозвался принц. – У нее
зубы болят.
Последовало короткое молчание, затем Венчигир неуверенно
сказал:
– Шуточки у тебя... какие-то...
– У меня? Шуточки? – обиделся принц. – Меня собираются
таскать по городу, как дрессированного медведя! Я должен буду в
семи храмах совершать один и тот же обряд, жест в жест... причем
обязательно молча, потому что какой-то идиот выдумал, что это не к
добру – заговорить во время шествия... и ты считаешь, что меня
тянет на шуточки?
– Ульфест, если бы ты сказал, что на дворцовую площадь
прискакала Клыкастая Жаба и человечьим голосом потребовала топорик
твоего отца, я, может, и поверил бы. Но чтобы Айла... из-за
какого-то зуба...
– Сразу видно, что у тебя никогда не болели зубы, –
хмыкнул принц.
Венчигир недоверчиво покачал головой и перевел разговор на
другую тему:
– Ты посылал вчера к Арузу? Что он тебе ответил насчет
«невидимой стражи»?
Принц оживился, сел на постели:
– Прислал писульку... эх, надо бы его самого во дворец
приволочь, пусть вслух про каждого человека объяснил!
– Во дворец его часто водить опасно. Заметят, начнут
задавать вопросы...
– Знаю. Ничего, вот схлынет маета с праздником, я все-таки
с мерзавцем разберусь.
– А что с его письмом не так?
– Все не так. Значится у него в списке нищий по кличке
Говорун. Рядом с именем приписано: «Глухонемой, но читает по губам,
а я его понимаю».
– Если это правда, то хорошо придумано. Глухонемых обычно
не замечают.
– Еще в списке некая Юнтагилла Маленькая Звезда, почтенная
матушка пекаря с Тележной улицы...
– Ну и что? У пекаря наверняка полно покупателей... где и
поболтать, как не в лавке? Такие тетушки-сплетницы много
знают...
Венчигир умолк под насмешливым взглядом принца.
– А хочешь, – предложил Ульфест, – побьемся об заклад, что
пошлю я завтра Прешката на Тележную улицу – и окажется, что
почтенная матушка пекаря либо от дряхлости растеряла последний ум,
либо давно хворает и из комнаты не выходит?
– Нет, об заклад биться не стану... Думаешь, он тебе
нарочно подсовывает калечных-увечных?