– Сильно не радуйся. Летать ты, конечно, будешь, но мы не настолько беспечны, чтобы дать тебе возможность нас покинуть. Твои ноги будут прикованы цепью к лебёдке. А она, в свою очередь, крепится к очень тяжёлой платформе. Даже наш силач Голок не смог её поднять, а уж он-то трёх людей может на плечах держать и даже не колыхнётся. И руки у тебя будут в наручниках. Так, на всякий случай. Но немного помахать крыльями ты сможешь. Итак, хочешь попробовать тестовый полёт после еды?
В целом, раньше Гилберт предпочитал не летать на сытый желудок, но сейчас ему не терпелось взмыть вверх. Крылья уже налило зудом предвкушения. К тому же досыта его здесь никогда не кормили, и он сильно исхудал. Памятуя о верёвке на шее, не делая резких движений, Гилберт тихо ответил: «Да». По телу Джеймса прошлась дрожь. Спохватившись, что на его лице отразились ошарашенность и смятение, парень быстро натянул бодрую улыбку и произнёс:
– Отлично! Просто замечательно! Лучше некуда, да. Тогда вот тебе оставшийся кусочек яблока, и я скоро вернусь с лебёдкой. Томас, не уходи, всё как мы договаривались.
Джеймс вышел и довольно скоро прикатил платформу на колёсах. По-видимому, она стояла недалеко от входа в шатёр. Как обычно, Гилберту вновь надели намордник. Но теперь ещё добавились и кандалы на лодыжках, запиравшиеся на ключ. Джеймс подал знак, и его напарник перестегнул наручники. Теперь они не приковывали си́рина к решётке, а просто держали его руки за спиной. Только после этого с шеи убрали верёвку. «Столько предосторожностей, – подумал Гилберт, – пожалуй, скоро я и сам поверю, что я ужасно опасный дикий зверь».
– Медленно иди к платформе и вставай на неё. Осторожно, не запнись о цепи, – приказал Джеймс.
Си́рин послушно мелкими шажками дошёл до платформы и встал на неё. Джеймс привёл в действие лебёдку, и она втянула в себя те немногие метры цепи, которые позволили Гилберту дойти до неё. Теперь он не мог сделать и шага. Джеймс накинул на си́рина старый полушубок, пробормотав себе под нос:
– Идти, конечно, недалеко, но всё же сегодня жуткий холод.
Медленно, но верно мужчины покатили платформу. Снаружи был ещё день, и солнце висело высоко в небе, рассыпая алмазы света на свежем снегу. Гилберт зажмурился от обилия слепящей белизны, а когда вновь открыл глаза, увидел цветные шатры. Единственными яркими пятнами они пестрели на гигантском холсте. Вдали чернилами разливались голые деревья, тонкими капиллярами ветвей касаясь молочного неба. Снежинки кружили в медленном танце, сантиметр за сантиметром укрывая мир сном. Впрочем, люди не поддавались колыбельной природы и деловито сновали туда-сюда, что-то ремонтируя, устанавливая, переговариваясь. Своей суетой они разрушали мирную идиллию белоснежного умиротворения.